Печать Раннагарра - страница 38

— А обозвать ее дурой и сумасшедшей, — звенящим металлом голосом продолжил Касс, — равносильно тому, что ваш сын сомневается и в моих умственных способностях. По-вашему, будущий царь Аххада идиот?

Нарварг растеряно мотнул головой, нечленораздельно промямлив:

— Я не вас имел в виду.

— А-а-а, — злорадно добил его Касс, — вы, наверное, имели в виду моих детей! Дети будущего царя Аххада, потенциальные наследники престола — идиоты, и весь Аххад в их лице, соответственно, тоже недалеко ушел!

— При чем здесь ваши дети? — Нарварг шумно выдохнул, покосившись на потерявшего дар речи отца.

— Как это при чем? — воинственно выпятил грудь Касс и демонстративно потряс рукой Оливии, ошалело округлившей глаза. — Вы считаете, что моя жена, мать моих еще пока не родившихся детей — сумасшедшая дура! Какими могут быть дети, рожденные от такой женщины?

Ли подобрала отвалившуюся челюсть и, сохраняя достоинство на лице, выдержала тяжелые взгляды слаженно повернувших к ней головы орков, а Касс, сделав многозначительную паузу, в гнетущей тишине продолжил выносить мозг правителю Грэммодра и его озадаченному сыну:

— Значит, жена моя — дура, я — идиот, потому что женился на дуре, а Магрид — кретин, поскольку выбрал престолонаследником идиота, женившегося на дуре. Всевидящий! Аххадом правят одни недоумки!

Орки сурово выставили вперед свои квадратные подбородки, натужно переваривая выстроенную Кассом логическую цепочку. Нарварг тяжело сглотнул, а Урхурт одарил его таким убийственным взглядом, что Оливия невольно поежилась и незаметно сдвинулась за спину Ястреба. Если белобрысый Нарварг был просто здоровенным, то его темноволосый папаша — необъятно-огромным, и на его фоне сынок смотрелся как-то мелковато. Впрочем, стоящие за их спинами соотечественники выглядели не менее устрашающе: полуголые, вооруженные до зубов, мрачно сдвинувшие густые брови, они были похожи на ожившие каменные утесы.

— Вышло недоразумение, герцог, — прочистил горло Урхурт. — Мой сын не хотел обидеть вашу жену и весь Аххад в ее лице. Мальчик просто ее не за ту принял и готов искренне принести свои извинения.

— Герцогиня, я прошу прощения, за грубость и недостойное поведение, — Нарварг шагнул навстречу Оливии, наклонив голову и мрачно взглянув на нее исподлобья.

Взгляд орка Оливии не понравился, поэтому, посчитав, что он недостаточно осознал всю степень своей вины, она язвительно пожаловалась его высокородному папаше:

— А еще он с меня деньги требовал!

На лбу Нарварга выступила испарина. Затравлено посмотрев сначала на наливающегося нескрываемой злобой нелюдя, а затем на его наглую жену, он, не выдержав, воскликнул:

— Да не было такого!

— Бы-ыло! — мстительно потянула Оливия. — Он сказал: «Ты мне заплатишь!» — повернулась она к Ястребу.

— М-м-м, — люто глядя на Нарварга, сузил глаза герцог. — И сколько моя жена вам должна? Или, вернее, сколько вам должен я?

— Маршал! — Урхурт попытался изобразить на своем жутковатом лице подобие улыбки, которое стало больше похоже на звериный оскал. — Простите моего сына, он иногда бывает крайне несдержан в словах и не всегда выбирает выражения, но тому есть причина. Он воин, и большую часть своей жизни провел в горах и лесах. Ему просто неведомо, как стоит обращаться с женщинами такого высокого положения, как ваша жена.

— Плохо, — нравоучительно заметил герцог. — Ваш сын собрался жениться! Амирэль Варгард — дочь племенного эрла, и по крови и положению не уступает моей жене. Ее отцу вы тоже будете объяснять, что ваш сын вышел из лесу, поэтому такой грубиян? Возможно, если бы вы объяснили своему отпрыску, что женщина — это не деревянная дубинка, моя жена так не оскорбилась бы его хамским отношением к шейне Амирэль.

Нарварг, став мрачнее грозовой тучи, понуро опустил голову, а его отец, пытаясь сгладить ситуацию, вежливо обратился к надувшейся Оливии, изображающей смертельную обиду на лице:

— Герцогиня, позвольте в качестве наших глубочайших извинений преподнести вам скромный подарок — лунную кобылицу.

Бровь Касса удивленно поползла вверх: «скромный подарок» стоил целое состояние. Степные скакуны Грэммодра ценились на вес золота, и орки очень удачно торговали ими по всему Середиземью, а лунные кобылицы вообще были редкостью. Удивительной красоты животные с серебряной гривой и хвостом всегда были предметом зависти и восхищения. Такая лошадь была воистину королевским подарком!