Пекло 2 - страница 8

Звука у записи не было, зато было хорошо видно, как Оливер рвет бумаги, как смеется префект и как потом резной нож для бумаги входит в живот человека.

Взгляд у Берга менялся. Его решительность превращалась в ужас, потому что видел он не человека, а настоящего зверя, который рвал ножом человеческую шею, заливая все вокруг кровью, а потом еще вгонял с диким криком, не слышным, но буквально ощутимым, нож в глаз.

− Каково? – спросил Питер с усмешкой.

Берг только сглотнул, видя, как четырнадцатилетнего Финрера – того, которого он знал лично, благородного и сдержанного – хватают охранники и с трудом отдирают от мертвого истерзанного тела.

− На самом деле он убил его, потому что префект его уволил, − сказал Питер и едва не рассмеялся, когда восторженный фанат Финрера посмотрел на него с болью во взгляде.

− Этого не может быть, − буквально простонал Берг.

− Тебе перемотать? Там по губам префекта можно прочесть слова про увольнение.

− Нет, не надо, − спешно мотнув головой, сказал Берг и, встав, дернулся к двери.

− Она заперта, − предупредил Питер. – Я не могу тебя отпустить, пока не буду уверен, что ты в порядке.

− Да как? Как такое… и вот это… это существо получит потом свободу? – испуганно спросил Берг, оборачиваясь.

− Нет, не волнуйся. Он на ЗиПи3, − спокойно сказал Питер. – Люди, знающие правду, об этом позаботились, так что приговор был изменен только формально. Выпей.

Он протянул Бергу рюмку и будущий космический патрульный выпил, даже не думая о том, что пить не собирался ничего крепкого никогда. Тогда ему нужно было выпить, чтобы как-то жить с тем, что все в этом мире не так, как он своей дурной башкой представлял.

«Вот так. На людях само благородство. Даже тетиву с лука снять и отдать, а на самом деле…»

Берг даже думать не хотел, что на самом деле произошло, но Карин правду рассказать не смог, просто осторожно переводил тему. Она любила технику, он любил космос – и черт с ним, с этим Финрером, а теперь этот долбанный Финрер сидел перед Бергом и внимательно смотрел ему в глаза.

− Не дури Карин голову, − сказал он, скалясь. – Ты – тварь, и все твои действия – животная нечеловеческая блажь.

− Именно поэтому я еще не перегрыз тебе глотку, − в тон ему ответил Шеф. – Но ты прав, у твоей Карин в голове каша, только она сама ее придумала. Я здесь ни при чем.

− Ага, я знаю, какой ты на самом деле.

Шеф просто рассмеялся, прекратив злую игру в гляделки.

− Иди ты на хуй, знаток. Ты хороший боец и это единственная причина, почему я еще тебя не убил, но будешь вякать – я тебя трахну!

Берг в ответ оскалился: почему-то ему казалось, что выполнить эту угрозу этому головорезу труда не составит, поэтому он замер, стиснув зубы. Ему было слишком мерзко понимать, что когда-то он хотел стать таким же, как этот человек.

− Так-то лучше, − ответил Шеф и просто улегся на песок, − а теперь спать.

При этом он тут же закрыл глаза, потому что ему явно не было дела, где и в каких обстоятельствах засыпать.

− Животное, − прошипел сквозь зубы Берг и отвернулся, потому не увидел, как Шеф усмехнулся услышанному. Если его считают тварью – он ей будет, потому что это просто, когда над твоей головой Зена. Много проще, чем быть человеком.

Кирк затащил Карин в танкобур и тут же прижал ее к себе, зажимая ладонью рот.

− Будешь хорошей тихой девочкой – и я тебя не трахну, − предупредил он, окончательно запутав Карин.

Она-то была уверена, что именно это и собирался сделать лысый бандит, просто кричать и возмущаться боялась, помня, чем все это закончилось в прошлый раз. Ей теперь казалось, что проще действительно раздвинуть ноги и заткнуться, как говорил Оливер, чем смотреть, как они с Бергом убивают друг друга. В своих чувствах к обоим мужчинам она сильно запуталась, так что уже не могла сказать, кто из них и как ей дорог, но одно она знала точно: смотреть на их драки она не способна.

– Поняла? – спросил Кирк, вырывая ее из размышлений.

Его рука сползала с ее лица к шее, а Карин боялась даже дышать. Рука у Кирка была такая, что ей можно было переломить ее шею, даже не напрягаясь, а лысый не останавливался, опускал руку аж на грудь, заставляя Карин закрывать испуганно глаза.