Пенсионный возраст - страница 3

стр.



   Я растерянно глянул на Таньку. Танька растерянно глянула на меня. Да, похоже, от её психологии толку не больше, чем от моих пси-функций. Можно, конечно, вызвать медицинских роботов, но это же будет полный провал. Кроме того, даже они не прибудут мгновенно. И тут...





   - А где же... - недоуменно спросил Вовка, - где ракопаук?



   Вот оно! Виват небинарной логике! Обстановка сразу разрядилась. Дядя Лёша согнулся пополам и уронил простыню. Это разрядило обстановку ещё больше. Тётя Света и тётя Люба начали оживлённую дискуссию на анатомические темы. Дядя Лёша покраснел и снова натянул простыню на себя. Танька покраснела тоже, но решила, видимо, ковать железо, пока горячо.



   - И что с вами делать? - спросила она решительно. - Вызвать ваших детей?



   - Не-е-т!!! - хором закричали провинившиеся.



   - Мой сын улетает на Альфа Центавра, - жалобно сказал дядя Женя.



   - А моя дочка сейчас на Меркурии, - добавил дядя Лёша. - Пожалуйста...



   Тётя Люба заплакала. Ну вот, опять сингулярность...



   - Танечка... - жалобно протянула тётя Света, - мы больше не будем... У нас ведь этот... Кризис тридцатилетия. Выперли на пенсию, отлучили от любимого дела. А я ведь тоже была психологом. И неплохим... Эти дебилы из Совета...



   - Совет виноват, - саркастически сказал я, важно надув щёки. Вообще-то, конечно, моё мнение о Совете не слишком отличалось от её оценки, но положение обязывает. Эх, как же просто было управлять энергетическими спутниками...



   - Нет, я всё понимаю, - гнула свою линию тётя Света. - Новые технологии нам уже недоступны, делать что-то полезное мы больше не можем... Но ведь нам всего по тридцать! Что же нам теперь, играть в волейбол всю оставшуюся жизнь? Мемуары писать? Вот и случаются срывы. Нарушения режима... Адюльтер... Вы уж не говорите моему Петьке. Мне... мне очень стыдно...



   - Адюльтер... - Задумчиво протянул Вовка. - Какое красивое слово. Это что-то из ядерной физики? Фермионы, кварки, адюльтеры...



   - Да, да, - подтвердил я поспешно, - это такая новая частица...



   - Не совсем новая, - фыркнула тётя Света, - и не совсем частица...



   - Ага, - согласился Вовка. - Если бы это была частица, я бы про неё знал.



   На его лице отразилась напряжённая работа мысли. Я лихорадочно думал, что бы ещё придумать. Да нет, всё бесполезно. Обмануть человека владеющего небинарной логикой...



   - Адюльтер... - Снова повторил Вовка. Внимательно посмотрел на дядю Женю и тётю Свету. - А! Адюльтер - это когда делают детей? Но ведь детей надо делать со своим мужем. И со своей женой...



   - Бывают такие обстоятельства...



   - Генетическая несовместимость? Но ведь исскуственное оплодотворение...



   - Да уберите же этого ребёнка! Никаких мы детей не делаем! Мы просто...



   - Я не ребёнок! Мне уже...



   - Вовка, - сказала Танька значительно, - тебе нужно вернуться к главному пульту.



   - Дак вы же без меня... Что вы смыслите в небинарной логике?



   - Логика здесь исключительно бинарная, - ещё более значительно сказала Танька. - И, чтобы её понять нужно быть очень взрослым. Лет четырнадцати...



   - А, - сказал Вовка, - Ехтем норсму...



   - Вот, вот, - добавил я. - Ехтем норсму. И лучёмёт положи обратно в сейф. Код помнишь?



   - Как я могу что-то забыть? - удивился Вовка, - небинарная логика...



   Всё ясно, код придётся менять, но это потом... Вовка, однако, испарился. А мы остались. Наедине с проблемой. Однако, Ехтем норсму - как проблема возникает, так она и решается. Перевод с небинарной логики весьма вольный, но Вовку-то мы отослали...





   - Так, - сказала Танька, когда дверь за малолетним логиком наконец закрылась. - Детям вашим сообщать не будем...



   - Ур-р-ра!!!



   - Но наказать вас придётся.



   - Да! Да!



   - Оставьте нас без сладкого!



   - И без мультиков!



   - Вы, Евгений Александрович, и, Вы, Алексей Иванович, три месяца не будете смотреть гонки космических яхт.



   - У-у-у...



   - А Вы, Светлана Александровна, и Вы, Людмила Степановна, не полетите в Париж. На "Мода-2312".



   Тётя Люба опять заплакала, а вот тётя Света...