Пепел и пыль - страница 4
– Но… где? – всё, что я могу из себя выдавить.
– Что? – в голосе Лии отчётливо слышится беспокойство.
– Авария… Взрыв. – Я не могу отвести взгляд от дороги. Это не может быть игрой воображения – всё было слишком настоящим. – Мужчина кричал и плакал…
– Слава… Не было никакой аварии.
Лие с трудом, но удаётся повернуть моё лицо на себя. Паника в её глазах пугает меня не меньше криков того мужчины.
В голове эхом звучат её слова: «Не было никакой аварии».
Не было.
Но что тогда, чёрт возьми, я только что видела?
***
Ночью мне не уснуть, и не помогает даже присутствие Дани, который развалился сейчас на моей кровати поверх одеяла и храпит лицом в подушку вот уже минут сорок. Я закрываю глаза и вижу аварию, которая казалась такой реальной, хотя кроме меня, похоже, её никто не видел. И это странно. Ведь могу поклясться, что слышала звук лопающегося стекла, скрежет металла, скрип тормозов…
Я не сошла с ума. Я в порядке.
Сажусь в кровати и несколько минут просто слушаю. Мама легла спать ещё в одиннадцать, и сейчас, наверное, видит уже десятый по счёту сон, поэтому из звуков во всей квартире только тиканье настенных часов, сопение брата и моё дыхание: немного сбивчивое и отрывистое, будто секунду назад я закончила десятиминутку на беговой дорожке.
Скидываю с ног одеяло и подтягиваю колени к груди, обхватываю их руками. Часами ранее ни одна поисковая система в интернете не смогла выдать мне ничего обнадёживающего по запросу «что, если я вижу то, чего другие не видят?».
Я не сошла с ума. Я в порядке.
Но в чём же тогда дело?
Хватаю мобильный телефон с прикроватной тумбочки и провожу по экрану для разблокировки. До подъёма в школу остаётся четыре часа и семь минут. Выспаться уже точно не удастся, поэтому слезаю с кровати, осторожно выскальзываю из комнаты и иду в ванную, чтобы умыться и окончательно отогнать даже малейшие намёки на сон. Вытерев лицо полотенцем, я поднимаю глаза на зеркало, висящее над раковиной. Оттуда на меня смотрит серая тень из прошлого; похожая усталость сопровождала меня бессонными ночами после смерти лучшего друга. Закрыть глаза и провалиться в дрёму тогда было для меня настоящей роскошью.
Прежде чем выйти из ванной комнаты, прислушиваюсь, не проснулись ли мама или Даня от шума воды. Поначалу мне кажется, что я слышу голоса, но тут же отгоняю эту мысль прочь вместе с воспоминанием о дневной аварии.
Точнее, об её отсутствии.
Однако стоит мне только открыть дверь, как я осознаю, что рано записала себя в параноики: кто-то и правда разговаривает, причём на повышенных тонах. Голоса мне незнакомы. И самое страшное, что доносятся они из моей комнаты.
Почему в квартире, где живут две женщины и парень-астматик, нет оружия? Наверное потому, что об этом всегда задумываешься лишь тогда, когда в этой самой квартире появляется кто-то чужой. Но у нас и красть-то нечего, что могло их заинтересовать?
Нужно что-то делать, причём срочно. У меня есть два варианта: либо попробовать проскочить мимо своей комнаты и разбудить маму, либо попытаться самой справиться с проблемой. Если окажется, что голоса привиделись мне, как и авария, и я подниму шум зря, то оставшееся время ночи мама будет выносить мне мозг, а это – непозволительная роскошь. Поэтому я решаю сначала убедиться в том, что это всё мне не мерещится.
Выскальзываю из ванной, прижимаюсь спиной к стене и двигаюсь вдоль неё до тех пор, пока между мной и дверным проёмом, ведущим в комнату, остаётся не больше четверти метра.
– Ерунда какая-то, – заявляет низкий голос с хрипотцой. Он принадлежит парню или даже мужчине. – Давай свет включим, ничего не видно же!
– Ты серьёзно? – второй голос тоже принадлежит парню, но он более высокий и приятный на слух. – Может, ещё развесим шарики и быстренько нарисуем плакат: «Поздравляем! Ты не такая как все!»?
– Напомни мне, почему я с тобой, таким нытиком, вообще дружу? – вздыхает первый.
– Я не нытик.
– Хорошо, нытик. Тогда давай откроем портал, чтобы свет из штаба хоть немного осветил комнату.
– Давай.
Голоса замолкают. Я слышу шаги, затем какой-то шелест. Ещё спустя некоторое время – скрип.