Пепел стихий - страница 36

— Да уж, уверена, аббатиса Элевайз, — настойчиво продолжала Хильда. — Как я сказала, я не очень поняла, в чем тут дело, но слышала, как та юная монашка говорила о другой сестре.

— Может быть, речь шла о сестре Тифене? — тихо обратился Жосс к Элевайз. — Она могла пойти туда, чтобы набрать каких-нибудь полезных грибов, или же поискать мухоморов, нарвать белладонны…

— Не исключено, — согласилась Элевайз. — Ведь сестра Беата и впрямь говорила, что Калисту послали к сестре Тифене за травами. И Калиста могла подумать, что сестра Тифена отправилась в лес… — Аббатиса оборвала себя и нахмурилась. — Нет, это ерунда! Что бы Калиста ни подумала, она никак не могла знать наверняка, что сестра Тифена в лесу! А если бы и пошла проверить, то давно вернулась бы обратно!

Жосс поспешно коснулся ладонью плеча Элевайз. Быстрый мимолетный жест, но ей он показался успокаивающим.

— Не волнуйтесь, — проговорил рыцарь. — У нас есть по крайней мере догадка, куда она могла отправиться. — Он взглянул на Хильду и улыбнулся старушке. — Мне несложно пойти за ней. Я найду Калисту, аббатиса!

Жосс зашагал прочь из больничного покоя. Его тяжелые сапоги издавали глухой звук, шпоры мелодично звенели.

— А-а-ах… — послышался голос Хильды. — Красивый парень, а, аббатиса?

— Он благородный и отважный человек, — ответила Элевайз с некоторой неловкостью.

— Была бы я лет на десять моложе, — вздохнула старушка. — Ну ладно, лет на двадцать, пусть так… — Она снова вздохнула. — Чего бы я только не устроила с таким мужчиной, как этот! Аббатиса, а вы не…

Что бы Хильда ни собиралась сказать, Элевайз рассудила, что ей лучше этого не слышать.

— Благодарю вас, Хильда, — перебила она старушку, — вы оказались очень полезны. А теперь, если вы меня извините, я должна заняться делами.

— Идите-идите, аббатиса.

Элевайз не могла не заметить, что, когда она уже повернулась, старушка многозначительно подмигнула ей.

Жосс пробирался через лес по тем же самым тропам и дорожкам, которыми он шел прошлой ночью, и тут ему в голову пришла неожиданная мысль. Он все взвесил, и его убежденность в собственной правоте укрепилась еще больше. Пожалуй, даже стоило вернуться в аббатство и обсудить это с аббатисой.

Он остановился.

Хильда сказала, что Калиста собиралась идти в лес вслед за другой сестрой. Но, предположим, старушка не очень хорошо расслышала ее слова. Что если она слишком поспешно пришла к заключению — и это вполне объяснимо, — решив, что Калиста имела в виду другую монахиню?

Возможно, Калиста действительно говорила, что другая ушла в лес, а Хильда на том основании, что «другими» были только монахини, истолковала эту фразу по-своему и посчитала, что речь идет об одной из сестер.

«Я-то уже понял, что кое-кто из общины Хокенли действительно ходит в лес, — подумал Жосс. — Во всяком случае она шла, видимо, оттуда, когда я встретил ее на пути к аббатству. И было это как раз сегодня утром».

Может быть, Эсиллт опять пошла в лес? И была ли она той «другой», за которой последовала Калиста?

Существовал только один способ выяснить это. Решив, что все-таки нет смысла мчаться обратно и говорить с аббатисой Элевайз прямо сейчас, Жосс поспешил углубиться в лес.

Вскоре он понял, что заблудился.

Раньше он представлял, что вечером, в едва начинающихся сумерках, ему будет гораздо легче найти дорогу, чем при свете луны прошлой ночью. Но, к несчастью, с запада пришла плотная гряда облаков. В глубокой чащобе, не видя солнца, которое могло бы указать ему путь, Жосс просто не сумел сориентироваться. Он очень быстро обнаружил, что каждая лесная тропинка в точности похожа на любую другую, а одна группа древних дубов неотличима от следующей.

К тому же начался дождь.

Не имея ясного представления о том, какая тропа уведет его дальше в лес, а какая вернет во внешний мир, рыцарь укрылся под тисом, сел, прислонился спиной к его стволу и стал ждать, пока дождь прекратится и небо очистится.

Он сидел под тисом довольно долго. Плотная листва почти не пропускала капли дождя. Но от неподвижного сидения Жосс продрог. Ему показалось, что он просидел так несколько часов. Вдруг он понял, что уже стемнело. И что дождь наконец закончился.