Per aspera ad astra - страница 17

— Да. Мы увидели в телескоп, что происходило в небе, и отправились в лес, — вкратце рассказал Питер. — Хотя бы чтобы понять, что всё это дейс… кхм. Дальше было достаточно увидеть свет и идти к нему, чтобы найти тебя. Оставлять тебя в лесу без сознания было бы не лучшим поступком, поэтому ты здесь… Ещё тебя один гоблин искал, но мы успели раньше, — между делом сообщил Карф.

Помолчал, дав фее продумать всё и прийти в себя хоть немного.

— И… где ещё болит? Нужно обработать раны, — задал вопрос парень.

— Люди-люди-людое-е-еды, — передразнила попискивание Эльза. И вздохнула смертно. Потому что захотелось. Смотрелось наверняка глупо, но разве в глупости дело? Очень опасно заключать дело в глупость. Потому что тогда смерть делу. А это неконструктивно.

Питер укоризненно посмотрел на свою родственницу. Постеснялась бы перед мелкой… а ещё отличница.

— У-у-у-у… боси… — пробормотала фейка. — Ножка болит… бочок болит… плечики болят… спинка болит… головка тоже боси…

Удивительно, но это лепетание у маленькой фейки не выглядело наивным. Она так правдоподобно опасливо покосилась на Эльзу, так натурально потянулась к Питеру за помощью.

— Злые… втроём на одну… всё боси…

— Так… — с некоторым облегчением протянул Питер. Если болят ноги, значит, перелома позвоночника нет, тогда бы их вообще нельзя было почувствовать. А вот переломы с сотрясениями вполне возможны.

Осталось только достать пузырёк с одеколоном (йод был бы хуже) и с помощью ватки обработать им… пока руки-ноги, если следы падения есть.

— Извини, если запах не очень, но второе хуже, — заранее предупредил студент. — Кстати, сколько пальцев видишь?

Карф махнул другой рукой, привлекая внимание феи. А заодно показал четыре пальца. Тест на сотрясение мозга. Впрочем, в силу маленького веса фея отделалась бы чем-то лёгким… но кто знает, что там наверху они применяли?

Натурально? Правдоподобно? Эльза девочку-припевочку на первой букве этого «правдоподобно» раскусила. Знала потому что таких сахарных феечек. Она знала, а человек с улицы (например, какой-нибудь Питер Карф) мог бы догадаться. Не тайна же ядерной бомбы. Хотя комплекцией походила. Потеряшка. На бомбу. «Злые, ах злые… втроём на одну… боси-боси-боси… бочок… головка… ручки-печень-грыжа-позвоночник».

Ух, какая Эльза злая! Ментально тиранит потерпевших крушение фей! Злая, совсем злая! Аж самой противно, аж сама потрясена своей порочностью. Спать пора, вот что.

Пошевелила ногой. Очень важно — скрыться спать самостоятельно. В смысле, своим ходом. В смысле, без помощи. Что ж, она вполне себе могла двигаться. Только хромая. То есть достаточно неуклюже со стороны и рискуя громким топотом.

— Яй-яй-яй-яй, щипет-щипет-щипет!!! — закричала фейка.

Ну да, конечно, как не щипать? Царапины же… можно было подуть, однако с учётом размера фейки можно было подуть на всю неё разом.

— Тише-тише… это пройдёт… — парень перестал наносить обеззараживающее и остановился. Даже был готов взять чистую ватку и удалить капли (слишком много лучше бы не наносить на кожу — всякое может оказаться).

А вот подуть… ну, один раз попытался, по инерции. Весьма аккуратно, учитывая слишком маленький рост и вес пациентки. Впрочем, быстро перестал. Самообман это чаще всего. Да и реакция неясна.

Пройдёт-пройдёт… Всё проходит. И это тоже. Жаль, Эльза слабо знала Библию. Знала бы хорошо — придумала бы что-нибудь остроумное. Ведь остроумие откуда берётся? Из книг, как и всё мудрое! Консервированная мудрость. Если шутку можно консервировать, не значит ли это, что юмор надо заготовлять впрок? Выдумывать прибаутки заранее… Как-то это жалко. Лучше не шутить, чем выглядеть жалко.

— Видимо, не сломала, — со стола (а сидела она на чём-то, напоминающем стол) констатировала Эльза. Спокойно констатировала, как не первой свежести фельдшер смерть престарелого алкоголика. Дело житейское. Все там будем. — Дрыгается резво… Сломала бы — не до «щиплет-щиплет» бы было.

У-ужас. Сдержаннее надо!

— Злая ты, — надула щёчки фейка. Её тельце дрожало, будто бы от холода. — Такие, как ты, подарков от фей не получают.