Перчатка - страница 4

— Чё? — Вряд ли мой ответ засчитали бы за образец сметливости. — Офицер Харт не приезжал, что ли, и никого так и не прислал?

Марсия покачала головой:

— Перчатка оставалась у Эвелин, пока я занималась делами; социальный работник явился сразу после твоего ухода. В обед к ней приехали сын с женой — офицер Харт как следует их припугнул! — и уговорили перебраться в больницу, так что перчатку она передала мне. Я снова позвонила в полицию, но офицер Харт, как мне сказали, ушел домой, а офицер Холстед, с которым я разговаривала, сообщил, что пришлет кого-нибудь рано утром. Пожалуйста, Джефф, подержи ее у себя. Стоит на нее посмотреть, как сразу мерещится тот седой проныра с ножиком. Меня аж в холод бросает!..

Я покосился на перчатку в обертке из туалетной бумаги (Марсия явно не хотела притрагиваться к ней голой кожей) и вдруг почувствовал, как вдоль хребта побежали мурашки. Эка невидаль, старая перчатка… Но ее словно окутывала какая-то незримая аура.

— Ладно. — Я заставил себя взять перчатку, а потом прибавил бесцеремонно, не думая, что такое несу: — Вообще-то, я удивлен, что ты не пошла сперва к Мистеру Заботе, раз уж он всем готов помогать и раз уж вы на собрании виделись.

— Я пришла к тебе. — В голосе Марсии прозвучало раздражение, но улыбнулась она тепло. — Спасибо, Джефф.

Только в этот миг до меня дошло, что я в своем полусонном состоянии упускаю драгоценную возможность, которой больше может не представиться. Так, сейчас мы это быстренько поправим… Но прежде чем я успел пригласить Марсию к себе, послышался вежливый кашель. Мы оба обернулись: в дверях своей квартиры стоял Мистер Забота в халате до пят, при поясе и в пижамных штанах (это я заметил сквозь щель между полами халата). Он заулыбался и двинулся к нам танцующей походкой — ступал легко, несмотря на свои шесть с хвостиком футов.

— Могу я быть чем-то полезен, мисс Эверли? Вас что-то беспокоит? Может, снова… э-э… — Он умолк, как если бы застеснялся того, о чем собирался спросить.

Марсия резко мотнула головой и сказала мне довольно строго:

— Нет-нет, мистер Уинтер. Но за приглашение спасибо. Спокойной ночи.

Я сообразил, что Лысый ее смутил и что она старается внушить ему, будто мы не расстаемся после проведенного вдвоем вечерка и будто у нас все чисто по-соседски (недаром меня назвала по фамилии).

Проходя мимо, она равнодушно кивнула Мистеру Заботе. Тот развернулся и двинулся обратно к своей двери, одарив меня на прощание бликом от лысой башки. (Марсия уверяет, что он бреет голову, но лично я думаю, что ему это без надобности.)

Я подождал, пока не щелкнул дважды замок в ее двери и не лязгнул засов. Потом угрюмо уставился в спину Мистеру Заботе. Тот быстро скрылся — вот счастье так счастье. После чего я вернулся к себе, кинул перчатку на стопку бумаг на столике перед открытым окном, рухнул в постель и выключил прикроватную лампочку.

Я был уверен, что не засну, пока не уляжется злость на назойливого и всего из себя такого добропорядочного соседа-подлизу (а заодно и на Марсию), но неожиданно перед мысленным взором стали возникать призрачные картины — картины нашего дома, каким он был полстолетия назад. Бесплотные коридорные носились вверх и вниз по лестницам с записками, в которых назначались и принимались свидания. Не менее бесплотные официанты бесшумно катили уставленные серебром тележки с ужином на двоих. Ловкие призрачные горничные беззвучно встряхивали постельное белье и застилали кровати, намекая улыбкой, что они не отказались бы заменить непришедших возлюбленных. Картинки кружились в этаком водовороте, где-то задувал ветер…

Проснулся я рывком, будто от чьего-то прикосновения, и сел в кровати. А потом осознал, что нечто и вправду касается моей шеи, чуть ниже уха. Что-то длинное, вроде плоского пальца или — упаси боже! — лапки крупного насекомого. Сразу вспомнилось, что большие сороконожки, по слухам, вцепляются в жертву всеми своими лапами. Жуть какая! В детстве меня до полусмерти напугал тропический жук, который вылез из низки свежекупленных бананов; воспоминание с годами ничуть не утратило своей яркости. Взбудораженный, я резко мазнул ладонью по затылку и шее, фактически залепил себе оплеуху, от которой заболели ухо и челюсть. Показалось, будто пальцы что-то задели, но ощущение было мимолетным. Я немедленно включил свет и огляделся, но вокруг, как ни странно, не обнаружилось ничего ползающего.