Перчинка - страница 23

Сообщение дона Микеле произвело на всех сильное впечатление. Теперь приключение старого ополченца представлялось совсем в другом свете. Дело-то, оказывается, не шуточное. Не каждый день встречаются люди, готовые выпустить кишки самому королю!

Перчинка слушал, почесывая в затылке. Уж кому-кому, а ему-то хорошо известно, что Чиро не знает даже дома, где живет король. Да если бы и знал, все равно ему бы и в голову такое не пришло — убить короля! А Марио? Вот Марио — другое дело. Марио, пожалуй, именно такой и есть. То-то дон Доменико так разошелся.

Теперь Перчинка не мог ни в чем упрекнуть фашиста. Кругом и так одни несчастья, а тут еще короля убить вздумали. Чтобы на такое пойти, нужно быть сумасшедшим или уж очень плохим человеком. Правда, Марио как будто не плохой, а впрочем, кто их разберет, этих пришлых.

До сих пор он думал, что Марио совершил какое-то преступление, поэтому его и ловят. Такие люди много раз скрывались в его развалинах, он уже успел к ним привыкнуть и почти не обращал на них внимания. Но король!.. Для мальчика король был все равно что мадонна. Нечто такое, на что можно лишь благоговейно взирать издалека, а то мало ли что может случиться. Да и что плохого сделал ему король?

С такими мыслями Перчинка вышел из бомбоубежища и медленно направился к монастырю. Стрельба прекратилась, в небе спокойно сияла луна, освещая развалины. Ночь была тихая, только с моря тянул легкий ветерок. Завыла сирена, возвещая отбой.

Да, он должен прямо спросить у Марио, за что он хочет убить короля. Пусть-ка ответит. Может быть, король его обидел? Ну и что же? Об этом тоже нужно узнать. Он спрятал Марио, чтобы спасти его, а не для того, чтобы тот убивал короля. Он помог ему, потому что здесь так принято. Такой уж здесь закон — если кого преследуют, нужно помочь. Потому что завтра точно такая же услуга может понадобиться тебе самому. Однако то, что сообщил сейчас дон Микеле, не имеет к этому закону никакого отношения.

В глубокой задумчивости Перчинка спустился в свое подземелье. В дальнем углу, оживленно болтая, сидели Марио, Чиро и Винченцо. Ага, значит, Марио все-таки не ушел. Тем лучше. Вот сейчас они и поговорят. Перчинка шмыгнул носом и решительно направился к человеку, замышлявшему убить короля.

Некоторое время Перчинка прислушивался к разговору, доносившемуся из угла обширного подземного зала.

— Ты никогда не видел пишущую машинку! — удивился Марио. — Значит, тебе никогда не приходилось бывать ни в каком учреждении?

— Я не умею писать, — ответил Чиро, и по его лукавой мордочке было ясно, что ему ни капельки не стыдно в этом признаться.

— А я умею, — сейчас же вмешался Винченцо. Однако в глубине души он сам плохо верил в это.

Он, правда, дошел до третьего класса, но успел узнать очень мало, а многое из того, что узнал, давно забыл. И все-таки, если бы ему дали в руки перо, он бы, наверное, сумел что-нибудь написать.

— А что, правда есть такая машинка, которая сама пишет? — спросил заинтересованный Чиро.

— Разумеется, — подтвердил Марио. — Да ты и сам где-нибудь видел такую машинку. Например, в комиссариате.

— Нет, я там никогда не был, — гордо ответил мальчик.

— Ну ладно, одним словом, у этой машинки есть клавиатура с клавишами. Клавишей столько, сколько букв в алфавите. Ты ударяешь по какому-нибудь клавишу, и на бумаге появляется буква.

— А откуда известно, по какой клавише нужно ударить?

— Вот голова! Потому что на каждой клавише написано, какая это буква.

— У-у! Значит, нужно еще уметь читать! — воскликнул разочарованный Чиро, который уже представил себе машинку, которая сама и пишет и читает.

— Привет! — громко проговорил Перчинка, неожиданно появляясь перед тремя собеседниками.

Он даже не подумал поздравить Марио со счастливым избавлением от опасности. Теперь он вдруг понял, что до сих пор все-таки немного робел в присутствии этого человека, который знал тьму-тьмущую разных вещей и который, может быть, даже подсмеивался над ним втихомолку. Он с недоверием взглянул на него и молча сел рядом со всеми на землю.

— Еле удрали, — улыбаясь, сообщил Марио. — Еще немножко, и нас бы сцапали, как миленьких. Мы забились среди каких-то развалин, сидим, а тут как раз тревога. Ну полицейские, конечно, хвост дудкой и бежать…