Передай привет Дылде - страница 5

Продолжая завороженно смотреть на кружащийся световой столб, Дылда спросила почти шепотом:

— Куда перемещать?

— Не знаю… Где-то есть планета земного типа, своего рода карантин.

— А как они узнают, кого следует переместить?

— Их компьютеры способны обрабатывать такие объёмы информации, которые нам и не снились. Ты прошла обследование и в тот же день твои данные, как и миллиарды иных, были получены на корабле и проанализированы. Удивительно другое! Как они определяют самый опасный источник болезни где-нибудь в Африке, где никто никаких обследований не проходит?

Пока в небе не появилась стремительно движущаяся точка, Дылда не могла себя заставить поверить Денису. Точка превратилась в пятно, пятно обрело форму объёмного куба с девятью гранями, и тот пришвартовался в небе у круга с иероглифами. Аня сама не заметила, как встала и взяла за руку мужа. Через мгновение они потеряли вес и поплыли вверх по лучу. Это было и странно, и страшно, и восхитительно. Затем была камера шлюза, сменившаяся помещением с высокими пятиметровыми потолками. Денис и Аня не двигались с места — это пространство вокруг них крутилось и переворачивалось, поднималось и опускалось, словно они попали в центр кубика Рубика. Лязг при этом стоял такой, что у Ани заложило уши.

А потом их разделили.

Как это произошло, Денис не заметил: только что они с женой стояли рядом, и вдруг из пола выехала прозрачная стена, и он оказался в одной комнате, а жена — в другой. Последнее, что запомнилось Денису — испуганное лицо Ани, бросившейся к нему. Сам он не успел сделать и шага: разделяющая их стена уже поехала в сторону, унося соседнюю комнату в другую часть корабля. Почувствовав присутствие инопланетянина за спиной, Денис резко развернулся и нервно выкрикнул:

— Я хочу быть вместе с женой!

Голос у хозяина корабля был неживой, механический: за него говорила компьютерная программа:

— Не стоит переживать, человек. На иной планете вирус умрёт, а твоя женщина проживёт долгую и здоровую жизнь.

— Но не счастливую…

— Счастье — это животное удовольствие, перенесенное в духовную сферу. Вы, земляне, преувеличиваете его значение.

Инопланетянина звали Оболо. Он возлежал в кресле, отдаленно напоминавшем гнездо. Денису вспомнилась давняя сентенция, сказанная им: «Разуму присуща форма яйца». Это было очень необычное существо: в состоянии отдыха или раздумий толстый слой кожи скрывал органы дыхания, слуха и зрения. Конечности подворачивались и тоже исчезали под кожей. В прошлый раз Денис видел целый отсек с отдыхающими обитателями «летающей тарелки»: на полу вповалку лежали белые, желтые, фиолетовые, оранжевые, зелёные, лимонные «яйца».

— Я хочу быть вместе с женой!

— Перенос биологического объекта на такое расстояние — огромная трата ресурсов. Мы не являемся приоритетным направлением в исследовании космоса и не можем позволить себе лишнего.

Землянин хмуро посмотрел на брата по разуму и достал пистолет.

— Я настаиваю, — хрипло сказал он.

Пол под ногами Дениса с громким скрежетом поехал в сторону: помещение трансформировалось, двигаясь в двух плоскостях сразу. Землянин перескочил с одной плоскости на другую, пробежал по движущейся стене десяток шагов и бросился к уплывающему от него гнезду. Яйцо проявило себя неожиданно: оно резко взлетело вверх, перевернулось и уцепилось выскочившими из-под кожи конечностями за штангу под потолком. Землянин поднял пистолет и выстрелил. Он целился в сторону, но пуля, срикошетив, пролетела в сантиметре от разумного яйца.

— Животное! — панически выкрикнул инопланетянин, быстро-быстро перебирая тонкими ручками по штанге.

В тот же миг одна из стен поднялась вверх, совместив помещение с пылесборной камерой. Потоком воздуха Дениса сбило с ног и потащило по полу. Через мгновение его, словно тряпичную куклу, вышвырнуло в другой отсек.

— Дайте хоть проститься, сволочи! — заорал Денис, но ему никто не ответил.

…Всё, что я читал о Сомали, оказалось правдой: белый человек мог передвигаться по стране лишь под охраной автоматчиков. Под верблюжьими шкурами акара (так называют местные жилища) таилась бедность и опасность, словно они были хищными холмами, поджидавшими доверчивого путника. Иногда нам попадались дома местных богачей — большие хижины с соломенной крышей. При виде машин чёрные козы бросались врассыпную, верблюды лениво поворачивали голову, а люди настороженно провожали взглядом, держа наготове автоматы. Наконец, мы прибыли в Кисмайо — столицу сомалийских пиратов, шумную и крикливую, как громкоголосая негритянка на африканском базаре. Огороженная колючей проволокой тюрьма представляла из себя беспорядочную кучу строений, напоминавших клетки — в них сидели местные преступники. В основном это были пленники из конкурирующих бандитских отрядов, бродяги и должники. Группа африканцев в армейском камуфляже — местная охрана — обжаривала на костре козлёнка. Встречать меня вышел их начальник: рубашка едва сходилась на его объёмном животе, а руки были влажными и липкими от жира. Скорее всего, он только что сам разделывал свой будущий обед, вокруг которого облизывала слюнки охрана. Цветисто приветствовав его на английском, я вручил конверт с десятью сотенными купюрами. Заглянув, он одобрительно кивнул, похлопал меня жирной пятернёй по плечу и что-то отрывисто скомандовал на местном наречии.