Переплет - страница 12
— Я очень надеюсь, что в мое отсутствие ты не станешь расслабляться. Пожалуйста, ходи в концерты и посещай картинные галереи.
Пэки задрожал в священном трепете.
— Пусть только кто попробует меня удержать! Да, пусть попробует!
— Тебе это так полезно…
— Да уж, кто спорит! Я прям ощущаю, как моя душа раздувается будто отравленная.
— Завтра в «Квинс-Холле» декламирует Яша Прицкий.
— Браво, Яша!
— А в Гейт-театре идет новая пьеса. Говорят, изумительная. У меня такое чувство, что если ты будешь общаться с Блэром Эгглстоном…
Пэки ласково потрепал ей руку.
— Глаз с него не спущу. Если желаешь, чтоб я распивал с ним чаи, сегодня же и начну, пока из ушей не польется. Буду липнуть к нему каждый день. Станет одеваться утром, а я тут как тут, выглядываю из левого башмака. Эге, а поезд-то уже тронулся!
Поезд, встряхнувшись, заскользил по рельсам. Пэки рысцой поспевал следом. Беатриса высунулась из окна.
— Так не забудь, почаще встречайся с Блэром Эгглстоном!
— Обязательно! Очень часто!
— Не пропусти Прицкого.
— Ни за что!
— И сходи на спектакль в Гейт.
— Непременно!
Поезд набирал скорость. Пэки сдернул шляпу и любовно стал ею махать.
— И зайди подстригись! — крикнула напоследок Беатриса. — Ты на хризантему похож!
С этим напутствием она вместе с поездом скрылась из виду.
Пэки остался на платформе и провел рукой по затылку определяя, что там творится. Да, ясно, что Беатриса имела в виду. Волосы определенно лохматые, напоминают об Авессаломе, сыне Давидове. Поезд 16.21 отправили минута в минуту, так что у него вполне хватит времени перед встречей с этим задохликом забежать в парикмахерскую отеля «Нортумберленд».
Пэки махнул такси, испытывая нечто подобное рвению доблестного рыцаря, только что получившего повеление от дамы сердца и узревшего, что путь к исполнению его открыт.
Парикмахерская отеля «Нортумберленд», расположенная в подвале этого хорошо известного караван-сарая, — местечко, как правило, оживленное. Там весело клацают ножницы и жужжат разговоры о погоде. К удивлению Пэки, на этот раз, когда он вошел, в зале не оказалось не только клиентов, но — как ни странно — и парикмахеров. Непонятная тишина окутывала зал, и запах лавровишневой воды зловеще витал в пустоте.
Пэки находился не в том расположении духа, чтобы уделять этому обстоятельству особое внимание. Скорее он наслаждался пустынностью зала, чем недоумевал. Усевшись ждать, он целиком отдался долгим любовным размышлениям о Беатрисе, но, очнувшись через четверть часа, обнаружил, что в зале по-прежнему ни души.
У всех тайн, самых необъяснимых, существует разгадка. Незадолго до того недовольство — справедливое или несправедливое, сейчас не важно, — итак, недовольство подняло свою безобразную голову среди парикмахерского персонала, и ровно в четыре часа, объявив забастовку, бунтари отложили ножницы.
Ничего о том не ведая, Пэки недоуменно посидел в зале еще. Он уже решил бросить всю затею и пойти подстричься куда-то еще, как у его локтя задребезжал телефон.
Проигнорировать телефонный звонок — один из немногих подвигов, на какие человечество совершенно не способно. Пэки взял трубку, и его чуть не оглушил громоподобный раздраженный голос с американским акцентом.
— Алло! Алло! Алло-о! Слушайте, сколько можно звонить, чтобы добиться мелкой услуги? Давайте! Дава-айте! Если по эту сторону океана так ведутся дела, то помоги Бог Англии! Вы что, воображаете, мне делать нечего, как только сидеть и дозваниваться до вашей чертовой парикмахерской? Давайте! Давайте! Давайте!
— Вы там? — слабо спросил Пэки.
Голос вопросом возмутился.
— А вы — там, черт вас дери! То-то и оно! Я уже полчаса названиваю! Что с вами такое? Оглохли, что ли? Это сенатор Опэл из люкса четыреста. Я требую, чтобы ко мне немедленно пришел парикмахер. Я хочу подстричься!
Пэки чуть не сообщил сенатору, что по случайному совпадению, которых много в жизни, он и сам хочет того же. Но когда он уже открыл рот, чтобы поведать о таком родстве душ, его вдруг кольнуло беспокойное чувство, которое он немедленно распознал. В нем пробудился грех. В своем бесславном прошлом, когда на его душу еще не изливалось ежедневно благотворное влияние Беатрисы, такой возможности подурачиться Пэки не упустил бы. В смятении он обнаружил, что возможность соблазняет его и сейчас. И только мысль о Беатрисе…