Перевал Дятлова - страница 61

В этот момент Виктор мог бы отозвать ее в сторону. Мог бы спросить, хочет ли она идти до конца или останется здесь, в поселении, пока экспедиция не вернется за ней. Ждала ли она от него такого шага? Надеялась ли, что он предложит ей такой выбор?

Но Виктор ничего не сказал. Он просто улыбнулся ей в ответ, чувствуя себя таким же слабым, нерешительным и испуганным, как и она сама.

Прокопий Анямов выступил вперед.

— Тогда я иду с вами, — произнес он.

Все посмотрели на него, даже Бахтияров, который покачал головой и сказал:

— Нет, Прокопий.

Шаман улыбнулся и закивал:

— Роман, им будет нужен кто-то, кто о них позаботится, кто покажет им путь, расскажет, куда можно идти, куда нельзя… где опасно. Я знаю эту землю лучше, чем кто-либо в Юрте Анямова, даже лучше тебя. Правильно будет, если я отправлюсь с ними, защищу их как сумею.

— Сумеешь ли ты защитить их, Прокопий? — спросил Бахтияров.

Анямов положил руку ему на плечо:

— Я должен попытаться.

Когда Бахтияров обернулся к гостям, Виктор увидел злость в его глазах:

— Вам не нужно было сюда приезжать. Лучше бы вы вернулись обратно в свой город и никогда сюда не возвращались. Лучше бы вы оставили нас в покое!

Никто ничего не ответил.

И только небо снова беззвучно полыхнуло. Странный необъяснимый гул постепенно сошел на нет, и в лесу воцарилась тишина.

Роман Бахтияров, хоть и был сердит, предложил экспедиции переночевать у себя в доме. Всё же они оставались гостями, пусть и непрошеными, и его долгом было дать им пристанище.

Виктор плохо спал в ту ночь. Его тревожили воспоминания о непонятном шуме, который они слышали, и вспышках света — откуда и что они такое. Вероника лежала рядом, и по ее дыханию он чувствовал, что ей тоже не спится.

Ты можешь еще вернуться, думалось ему. Тебе и Нике незачем туда идти. Но он лежал молча, не шевелясь, слушая тишину, пытаясь уловить гул, сошедший вечером с далеких гор.

Но звук не повторился. По крайней мере, не той ночью.

Глубоко за полночь он забылся неглубоким и тревожным сном, и когда в окна просочился рассвет и Бахтияров зашевелился, он возблагодарил бога, хотя чувствовал себя совершенно разбитым.

Пока они поднимались и собирались в дорогу, Бахтияров говорил очень мало. Но Виктор читал на его лице смешанные чувства злости и жалости, которые не смягчились, даже когда он открыл дверь и увидел поджидавшего их снаружи Прокопия Анямова.

Старик слегка улыбнулся. Он был одет в толстую меховую шубу, в которой не был бы страшен лютый мороз, в руках держал сумку из звериной шкуры и круглый предмет — свой шаманский барабан.

Бахтияров вышел на улицу, закрыв за собой дверь, и оставшимся в доме было слышно, как эти двое разговаривали между собой на своем языке — один голос был печальным, другой — спокойным и решительным. Виктор взглянул на Константинова — тот тоже смотрел на дверь и прислушивался. И хотя Виктор уже знал ответ на свой вопрос, он все равно спросил, о чем те говорят.

— Бахтияров пытается отговорить Анямова идти с нами… и, похоже, у него это плохо получается.

— Вадим, а он нам действительно нужен? — спросила Алиса. — Мы же не духов идем вызывать…

Константинов повернулся к ней:

— Разве нет?

Алиса возмущенно фыркнула:

— Конечно же нет! Это научная экспедиция. Я удивляюсь тебе. Если бы мы не сделали этот дурацкий крюк и не остановились здесь на ночь, то уже давно были бы на месте.

— Научная экспедиция, говоришь? — переспросил Константинов. — Да, предположительно… но не уверен, что она такой будет.

— О чем, черт возьми, ты говоришь? — выдохнула Алиса.

— Только о том, что, возможно, мы обнаружим нечто не из разряда научных явлений.

— Чушь! Любое явление научно.

— По-моему, вы очень самоуверенны, — сказала Вероника. Это были ее первые слова за все утро. — А как же звук, который мы слышали вчера вечером? Или вспышки в небе?

— Я уже сказала, это какой-то энергетический выброс, — ответила Алиса, даже не взглянув на нее. — Он похож на молнию. А звук мог быть всего лишь проявлением сейсмической активности.

— Сейсмическая активность тут ни при чем, — вмешался Виктор.

Алиса повернулась к нему:

— Правда? И чем вы докажете? Вы что, сейсмолог?