Перевод с английского - страница 7
- Нет, я тут же верну, ты не волнуйся!
Он протянул учительнице письмо. На его ярко малиновых ушах была четко видна каждая прожилочка. Они едва не дымились, его уши.
А потом - началось… Вы думаете - гвалт, выкрики, разгул страстей? Ничего подобного.
Началась пресс-конференция.
Ее открыла Галя Мартынцева. Она почтительно подняла руку и сказала, поднявшись:
- Леня, можно спросить?
- Ну?
- Леня, а ты давно знаешь этих ребят? И если это не секрет, откуда?
Галя села. Леня откашлялся.
- Ну, Клайд, он мой приятель еще с прошлого лета. Он приехал к нам с отцом. Как турист. Иду я один раз мимо гостиницы "Россия", вдруг подбегает такой курчавенький парнишка в темных очках. Просят разменять десять копеек. Ну, на ломаном русском языке, конечно. Ему двушка была нужна для автомата. А у меня, как назло, ни копейки. Ну, я ему тогда объяснил, что на десяти копейках автоматы у нас работают, как на двушке, даже лучше. Так и познакомились. Потом переписываться стали. Вот и все.
Следующий вопрос Пушкареву поставил Гродненский:
- А как мы им будем помогать?
Ответил Коробов - ядовито и мрачно:
- Завтра все принесут по десять копеек!
Курочкин не согласился:
- При чем тут копейки? Надо по рублю! Правда, Лень?
- Запихни себе свои рубли… знаешь куда? Доллары там, - не слыхал? - высокомерно остудила его пыл Аленка Родионова. - Они других денег не понимают…
Гродненский, полыхая, как факел, от рыжести и возбуждения, сидел уже на крышке парты и тянул к себе за рукав Леню:
- Лень, ну послушай же! Я придумал! Тихо! Им знаешь чего надо? Собаку!
Все опешили.
- Зачем? - Леня ошалело улыбался, часто поглядывая на Виолетту Львовну. То на нее, то на Коробова.
- Им надо подарить сторожевого пса! Хорошо обученного! Чтоб к дому этого учителя все чужие подойти боялись! Чтоб он мертвой хваткой за горло!… Андрей, ты чего… не согласен? - оглянулся Гродненский на своего патрона, который горбился за партой с потемневшим, замкнутым лицом.
Андрей Коробов был в оппозиции.
- А ежа им не надо? - спросил он, прожигая Гродненского презрением. - А то вот у Козлят есть лишний еж, они дадут на такое дело…
Близнецы переглянулись, и Толя сказал:
- Во-первых, у нас ежиха, и совсем она не лишняя…
- А во-вторых, - подхватил Коля, - ты кончай, Коробов, издеваться. Или предлагай по-человечески, или молчи!
Так с Андреем до этого урока разговаривать не смели.
- А я не верю! Вот мы сейчас поглядим, что экспертиза покажет! - крикнул он высоким голосом.
И все взгляды обратились к позабытой Виолетте Львовне, которая, отойдя в уголок, читала письмо по-английски. При этом все складочки, мешочки, морщинки на ее лице пришли в хлопотливое движение. Это означало много чувств и побуждений сразу: она затруднялась, словно решая некий ребус, чему-то сопротивлялась, спорила с чем-то. И вдруг посветлела - решила, видимо.
- Кто это не верит? - подняла она голову. - Эти мальчики, они же рискуют страшно… Я знаете что вспомнила? Испанию 36-го года. Ассоциация, конечно, далековатая, но ваши родители или их родители - они бы поняли меня… То была республика Дон Кихота, она первой в Европе поднялась на бой с фашистами. И всем честным людям было до этого дело, вот почему я про это… Туда бежали мальчишки… А недавно в "Комсомольской правде" была статья, я ее вырезала на всякий случай. Называется "Сделайте что-нибудь для Чили". Это человеческий вопль оттуда. Там безобразно нарушены права человека, там берут людей ночью из постели, а потом они исчезают вовсе… там застенки, доносы… А теперь - вот эта американская трагедия! Клайд Грифитс… Сондра Финчли… И какой сюжет… Леня, я должна тебя поцеловать.
Такая концовка, абсолютно неожиданная (даже для нее самой), завершила этот монолог. И действительно она поцеловала в лоб на глазах у всех страшно смущенного Пушкарева.
- За что это? - почти испуганно спросил он.
- Просто так. Нигде, кажется, не сказано, что педагог не имеет права поцеловать своего ученика!
- Понял, да? - крикнула Коробову Галя Мартынцева и передразнила: - "Экспертиза, экспертиза"… Виолетта Львовна, мы составим ответ и дадим вам проверить ошибки!