Пермский рассказ - страница 10
Когда Аксенова заканчивает разговор по телефону, Яков Иванович, посмотрев на график и что-то записав в тетрадь, будто между прочим говорит:
— А экипаж «Стремительного» все же выполнил навигационный план на сто и восемь десятых. Упорный же этот Красильников. Обязательно занесите на доску. И непременно пометьте сегодняшним числом.
На стене, за спиной Аксеновой, висит доска, на которой записаны названия судов, выполнивших навигационный план. Аксенова мельком бросает взгляд на доску, где уже красуются имена девяти буксировщиков. В этом почетном списке «Стремительный» будет десятым.
— А я, грешным делом, подумал, что они не управятся раньше второго, — улыбается Чуднов, и его улыбка выражает похвалу. — Хоть и любит поскандалить да побузить, а все же молодец Красильников, несомненно талантливый судоводитель! Притом творческий!
— Отметить тридцатым числом? — переспрашивает Аксенова.
— Конечно.
— Тогда, может быть, подождем до двенадцати ночи? Выполнение будет больше.
— Резонно, — задумчиво пощипывая ус, говорит Чуднов, — только не забудьте.
— О, не забуду!
Чуднов не обращает внимания на тон, которым произнесены эти слова, а девушка, поняв, что выдала свои чувства, смущенно отворачивается.
Когда главный диспетчер уходит, Аксенова нажимает педаль селектора, вызывает дальнюю пристань и говорит линейному диспетчеру:
— В пределах двадцати трех — двадцати трех тридцати должен проследовать плотокараван, ведомый пароходом «Стремительный». Судно надо снабдить углем. Бункеровка на ходу. Приготовьте также плавмагазин. Лично проверьте, есть ли достаточно продуктов. Команду надо обеспечить всем необходимым. Вы должны встретить караван, поговорить с капитаном, узнать, что нужно. Никаких задержек в пути.
Помедлив, Аксенова добавляет: учтите, ведут тяжелый воз. Доложите исполнение…
Местное время на два часа впереди московского. Диспетчерская, весь транспорт работают по московскому.
На стенных часах с медным маятником — четыре часа. Это — местное время. На столе диспетчера — квадратные, морского типа, дубовые часы с циферблатом, разделенным на двадцать четыре деления. Синяя короткая стрелка лежит на цифре два. Это — московское время, по которому ориентируются.
После двадцати четырех часов напряжение в работе сразу падает. Все, что можно было выпустить, ушло в плавание до двенадцати часов ночи, до часа, (которым заканчиваются сутки и месяц.
С разных пунктов реки Аксенова уже отправила одиннадцать возов, и все — в расписание. Теперь до утра не будет ни одного воза.
На доске уже красуется имя «Стремительного» и еще одного судна. Она оказалась права: к двенадцати часам ночи навигационный план «Стремительный» выполнил больше, чем на сто один процент.
В четвертом часу в диспетчерскую заходят начальник и Яков Иванович. Оба устали, но довольны: все сентябрьские грузы отправлены. В целом, по оперативному плану, пароходство выполнило месячный план. После напряжения оба начальника немного расслаблены. Спокойствие, усталость и удовлетворенность чувствуются во всех их движениях, в мирной, неторопливой речи, в шутках.
Аксенова знает, что оба еще долго не уйдут домой, пока плоты, идущие с четырехчасовым интервалом, не проскочат затруднительные перекаты и воложки. Но сейчас им не о чем беспокоиться. Все движется нормально, без помех.
Аксенова встает и уступает место начальнику. Так требует этикет.
— Ничего, ничего, продолжайте. — Видимо, у него нет никаких замечаний, так как он не вмешивается и ничего не спрашивает. Оба начальника уже говорят о будущем месяце, о клиентах, о грузах.
Аксенова делает свое дело, не смущаясь их присутствия, тем более, что они не отвлекают. Начальник пароходства и главный диспетчер заговаривают о другом. Аксенова настораживается, услышав имя Феди.
— Красильников не нашел другого времени подать рапорт. Спешно по радио, — смеется начальник. — Видно, прослышал, что строители сдают нам дом.
— Что, квартиру требует? — спрашивает Чуднов и добродушно улыбается.
— Именно требует, и отдельную, в две комнаты, — с улыбкой отвечает начальник. — Но он ведь холост, зачем ему две комнаты?