Персик в камуфляже - страница 3

машины, а теперь уже сослуживцы энтузиазмом не отличились. Мимо

проехала тонированная легковушка, но потом сдала назад. Медленно

открылось окно, из которого высунулась сначала фуражка, потом угрюмое

лицо, а потом генеральские погоны. Я догадалась, что комбриг таки не

уехал.

– Арсентьев, ты что, обалдел? Что это за танцы-шманцы в моей

бригаде?

Посмотрела на свои голые ноги и спряталась за спину Василия

Станиславовича, от греха подальше.

– Это не танцы-шманцы, – начал было капитан, но, наткнувшись на

неодобрительный взгляд командующего, крикнул так, что я чуть не

оглохла, – товарищ генерал, разрешите доложить, лейтенант Любимова

была доставлена на место службы по распределению!

Я выглянула и поняла, что в этот момент мне надо было бы отдать

честь, но не к чему руку прикладывать.

– Здрасьте, – выпалила по инерции.

– Чёрт-те что в столице твориться. Вот в наше время так на место

службы не прибывали. Арсентьев, покажи территорию новому замполиту, прости, господи, и остальное организуй.

Окно поднялось, и через минуту наша троица осталась стоять в

чёрном облаке, появившемся из выхлопной трубы.

– Слышали, что комбриг сказал? Показать и рассказать. Выполнять!

А сам Арсеньев с важным видом направился через плац к зданию с

надписью «Столовая».

– Ну, с приездом, – улыбнулся Калинин.

– Терпения нам, – добавил Дима и пошёл.

– Сначала документы сдавать, – скомандовала я.

Еле успевала за солдатами. Ноги вспотели, обувь стала натирать и, когда мы подошли к нужному зданию, балеток неожиданно слетел. Чтобы

не упасть со ступенек у порога, я за что-то ухватилась, как оказалось потом, за штаны Топалова. Он поймал меня за локоть, а элемент одежды, к

счастью, страховал ремень. Никита чуть со смеху не свалился, а я залилась

краской. Уже чувствую, что среди личностного состава я буду в

«авторитете».

– Ник, своди ты, я уже не выдерживаю этот персик, – сквозь зубы

процедил парень, развернувшись на сто восемьдесят градусов.

– И без слишком нервных справимся, – крикнула вдогонку.

– Пойдёмте, Таисия Кирилловна.

Процедура затянулась на дольше, чем предвещал Арсеньев. То сдай, то

получи… а я ещё и голодная. Поэтому, разобравшись с первичными

делами, мы пошли не общежитие смотреть, а столовую.

– Кормят у нас хорошо.

Потом Калинин минут десять ещё хвалил местного повара.

Этим великолептым кулинаром оказалась молоденькая девушка. Она

заметила нас сразу и даже подошла познакомиться.

– Зоя, – вытерла руку о передник и подала её мне.

– Тая.

Мой живот предательски заурчал.

– Сейчас что-то вкусненькое принесу и пообщаемся.

Обед уже прошёл, ужин не скоро, поэтому в столовой, кроме нас и ещё

нескольких поваров больше никого не было.

– Супчик, салатик, отбивная, картофельное пюре и компот.

Зоя расставила тарелки на столе и села рядом, грозно взглянув на

Никиту.

– А солдатам доппаёк не положен.

– Я только после патруля. Не обедал.

– Да шучу я.

Полненькая пожилая повариха вынесла ещё один поднос с едой и

поставила перед парнем.

– Зоя Анатольевна, супец просто огонь!

– Угу, – согласилась, опустошая тарелку.

– И откуда вы к нам такая?

– Из столицы, по распределению.

Калинин добавил:

– В нашей роте новый замполит.

– Как замечательно! У нас с девушками тут проблемы.

В военгородке одни офицерские жёны, но к ним и не подступишься. Вы же

не такая?

– Нет, не такая, – улыбнулась я, – можно на «ты».

– И мне?

Калинин – хитрый жук – воспользовался ситуацией.

– Только, если никого другого рядом нет. Ладно? Я же офицер всё-

таки.

За столом воцарилась сразу же тёплая атмосфера. Оно и не

удивительно, ведь мы примерно одного возраста, было о чём поговорить.

Пожалуй, на этом моменте хорошее и закончилось потому, что дальше

мы пришли в общежитие. Когда, я увидела свою комнату, у меня чуть

инфаркт не случился. Из позитивного – я буду жить в комнате одна, пока не

подселят кого-то ещё. А остальное… Пятиэтажка на вид была ровесницей

Сталина и ремонт, наверное, тоже. Страшно было прикоснуться к мебели.

А вдруг она развалится? Калинин принёс мой чемодан и собрался уходить.

Он не смог остаться, поскольку его уже дожидался Арсентьев.

– Ну, зато у меня свой собственный уголок есть, – старалась мыслить