Персик в камуфляже - страница 47

– Ну у вас и страсти: самоволка, возвращение, разборки, героический

поступок Таи… А я только котлеты успела пожарить.

– Кто на что учился, – ответила шуткой.

Наша четвёрка облюбовала дальний столик у окна с чашками чая.

– Я так и не поняла, что заставило Баранова так рвануть с места. Дима, а он может быть знаком с твоей тётей?

– Хороший вопрос, – парень сдвинул плечами, наслаждаясь горячим

напитком.

–

Ребята, давайте не будем пока обсуждать эту тему.

Если Димона выпустили, значит, всё не так плохо.

– Ты прав, Никита. Я так вымоталась за сегодня.

– Это я виноват, – Дима нежно меня приобнял.

Неожиданно Зоя встала из-за стола и удалилась на кухню, чтобы

принести нам белый конверт.

– Не знаю, подходящее ли время, но я решила поделиться своей

новостью.

В конверте оказалось подписанное заявление на отпуск и билет в

столицу.

– Я решилась сходить на прослушивание, – Зоя вся светилась от

счастья. – Утром Лида позвонила вашему знакомому и он согласился меня

принять, поэтому я сразу же написала заявление и купила билет в

интернете.

– Поздравляю! Уверена, что всё получится.

Я была неимоверно рада за подругу. Никита, похоже, знал об этой

новости, а Топалов – вообще не в теме.

– Зоя у нас – будущая оперная певица, – объяснила специально для

него.

– Ааа, ну, здорово. Удачи!

Из окна было видно, как приехала машина комбрига. Мы с Димой

решили не дожидаться, когда он вызовет на ковёр, а окончательно

разобраться в этом деле.

– Присаживайтесь, – скомандовал Роман Ильич в своём кабинете.

Мы сели, держась за руки под столом. От этого разговора я ожидала

чего угодно, но только не откровения:

– Земля круглая, молодёжь. Надежда Павловна – моя первая любовь.

Надо же, племянник в моей части служил, а только беда раскрыла правду.

Не знаю даже, кто был более шокированным я или Дима.

– Вы ездили к тёте? Ей лучше? Я буквально пару минут с ней

повидался.

– Да. Кажется, отошла немного. Просила, чтобы я отпустил тебя в

увольнение. Я не стал говорить, что ты проштрафился.

– Спасибо.

После краткого молчания комбриг продолжил:

– Я не могу отказать Наде, поэтому увольнительное на завтра дам. Но

и безнаказанным тебя оставлять тоже неправильно. Что прикажешь с тобой

делать?

– А давайте ему выговор объявим после увольнения, – предложила я, –

и на занятии пристыдим перед всей ротой.

– Как вариант. Только вы там строго, Таисия Кирилловна, стыдите, чтобы другим не повадно было.

– Слушаюсь!

– Я завтра снова в больницу поеду. Если хочешь, Топалов, подброшу.

– Я тоже с вами поеду.

Где-то глубоко внутри появилось любопытство, кем же представит

меня Дима. Но главная цель визита – пожелать скорейшего выздоровления

Надежде Павловне.

– Ничего, что я напросилась? – поинтересовалась на улице.

– Я бы и сам позвал. Хоть с тётей познакомлю. Вы с ней даже чем-то

похожи.

– Внешне?

– Нет, везением.

Я расхохоталась.

– А твоя тётя замужем?

– Не замужем. А почему ты вдруг спросила?

– Да так… Баранов же тоже, вроде, холост. Говорят, что первая любовь

не забывается. Может, не зря так события сложились?

– Ох, женщины, вам бы лишь сосватать кого-нибудь, да в странные

совпадения верить.

Рассказывать о сбывшимся гадании не стала – всё равно

Дима останется скептиком.

Программа на завтра намечалась увлекательная, а её гвоздь –

знакомство с родственниками. Лучшей возможности представить Диму

Лиде уже не будет, поэтому нужно ею воспользоваться.

– Во сколько вы придете? – Лида носилась по комнате в поисках

утюга.

– Не знаю. Сначала в больницу, а потом уже к тебе.

Платья из чемодана были разбросаны на кровати, у двери стояли

босоножки на умопомрачительной шпильке. В ход пошли бигуди…

– Лида, ну-ка притормози.

Она выключила свой пропеллер, рухнув в гору одежды.

– А ты куда намылилась? – прозвучало тоном ответственной старшей

сестры.

– В город. Меня Вася на свидание позвал. Я, собственно, поэтому и

интересуюсь, во сколько вы будете дома, чтобы мы не опоздали.

– Арсентьев время зря не теряет, смотрю.

– Ага. Я его тоже пригласила, надеюсь, ты не против.

Не знаю почему, но в голове возникла картина, как Дима с Василием

Станиславовичем разносят мою комнату, а потом устраивают метание