Персиковое дерево - страница 21
Просто теплый отполированный камень.
Странно.
Откуда взялся посреди купеческого сада этот камень? Конан вроде бы не видел днем никаких больших камней, хотя постарался изучить видимые через ажурную ограду фрагменты как можно подробнее…
Конан провел рукою по камню вверх. Наткнулся на узкий желобок шва. Ощупал второй камень — такой же гладко отшлифованный и теплый. Развел руки в стороны, пытаясь нащупать границу этих странных камней и понять, что же они собою представляют.
И нащупал резной край подоконного наличника. Это была вовсе не груда отполированных камней, непонятно как возникшая ночью посреди купеческого сада.
Это была стена дома.
В темноте он не заметил, что прошел уже весь сад, перещупав в нем каждое дерево, до самой задней стены купеческого сераля. Больше в этой части сада деревьев не было.
Конан вздохнул.
Вообще-то он с самого начала подозревал, что не все с этим несложным на первый взгляд заданием окажется так уж просто. С несложными заданиями всегда так. Очевидно, имеется на это какой-то поганенький и непреложный закон природы.
Говорят тебе, допустим, с милой улыбочкой: «Ничего сложного! Просто сходи и принеси! А я тебе за это простое дельце недурно заплачу». А потом оказывается, что сходить надо не куда-нибудь, а в затерянный городишко на другом краю пустыни, за двумя перевалами и одним ну очень большим болотом. Причем болотом и так-то пакостным, а в данное время года так и вообще непроходимым. А принести необходимо не какой-нибудь всеми забытый и никому не интересный пустячок, а невероятно ценный и весь из себя ужасно магический обсидиановый трон местного чародея. Причем принести в целости и сохранности, не поцарапав полировки и не повредив зачарованной резьбы подлокотников за время длительного и трудного обратного путешествия. Ну и всяческие там попутные мелочи, о которых даже не стоит упоминать в деловом разговоре. Вроде того, что с трона этого самого предварительно необходимо еще и стряхнуть тощую задницу его прежнего обладателя. Вместе со всеми прочими активно сопротивляющимися частями тела этого обладателя, разумеется. Каковой обладатель, кстати, являясь верховным местным правителем, властью в тех местах обладает нешуточной. И телохранителей у него вокруг трона обсидианового рассыпано — что блох вокруг активно чешущейся собаки.
И вот, допустим, прошел ты пустыню и горы. Надавал по мордасам парочке дюжин наиболее шустрых болотных тварей, перейдя самые топкие места по их спинам, как по живому мосту. Допустим.
Допустим, местный столичный городишко, больше похожий на вымершую деревню, ты тоже нашел. И дворец отыскал, если эти развалины — действительно дворец.
И вот, допустим, раскидал ты в живописных позах по всему дворцу вооруженную до зубов охрану — пусть отдохнут в тенечке от трудов праведных и о жизни подумают. Их, конечно, было довольно-таки много, но — допустим! И даже чародею местному, старичку весьма понятливому, объяснил ты уже популярно, в чем же именно он не прав. Доходчиво так объяснил. На пальцах, можно сказать. И допустим даже, что он тебя вроде бы как даже и понял.
И вот стоишь ты напротив вожделенного трона и начинаешь потихоньку понимать, что не все в этом мире так уж просто, как казалось тебе вплоть до этого момента. И что все, тобою до этого момента проделанное — это так, пустяки. Забава детская. Потому что вот он трон. Прямо перед тобою. И вовсе ничем он не напоминает резной стульчик, который сунул в заплечный мешок — и гуляй себе. Можно даже бегом.
Хороший такой трон.
Основательный.
Из цельного обсидианового куска любовно изготовленный и явно рассчитанный на магическую задницу повышенной упитанности. Кто бы мог заподозрить сухонького старичка-чародея в таком пристрастии к гигантизму?! Или, может, он в молодости куда тучнее был, и лишь под старость усох?..
И вот стоишь ты напротив трона, мрачнея с каждым мгновением все более. Потому что трои этот не то чтобы совсем уж неподъемный… будь он совсем неподъемным — все оказалось бы куда проще. Никто не вправе требовать выполнения невыполнимого задания. И плюнул бы ты с досады, недобрым словом помянув шутничка-заказчика, и пошел себе, более серьезные контракты искать. Или вернулся бы через пустыню, два перевала и болото и стребовал с шутника плату за юмор в тройном размере…