Перспективы украинской революции - страница 7
Весной 1922 г. умерла моя мать от туберкулеза горла. Отец был настоятелем
прихода в Угрынове Старом до 1933 г. В том же году его перевели в приход Воли
Задеревецкой, уезд Долина, а после в село Тростянец, тоже на Долинщине (уже после
моего ареста).
В сентябре, или октябре 1919 года я поехал в Стрый и здесь, после сдачи
вступительных экзаменов, поступил в украинскую гимназию. В народную школу я не
ходил вообще, потому, что в моем селе, как и во многих других селах Галиции, школа не
действовала с 1914 г. по причине призыва учителя в армию и других событий военного
времени. Программу в объеме народной школы я освоил в доме родителей, вместе с
сестрами и братьями, с нерегулярной помощью домашних учительниц.
Украинская гимназия в Стрые была организована и содержалась сначала
стараниями украинского общества, а впоследствии получила статус публичной,
государственной гимназии. Около 1925 г. польская государственная власть
ликвидировала ее самостоятельность, превратив ее в украинское отделение при местной
польской государственной Гимназии. Украинская гимназия в Стрые была классического
типа. В ней я прошел курс всех восьми классов в 1919-1927, обнаружив хорошую
успеваемость в науках. В 1927 г. я сдал там матуральный экзамен (на аттестат
зрелости).
Материальную возможность учиться в гимназии я имел благодаря тому, что
проживание и содержание обеспечили родители моего отца, которые имели свое
хозяйство в том же городе. Там же жили мои сестры и братья во время школьной учебы.
Летние и праздничные каникулы мы проводили в семейном доме, в Угрынове Старом,
который был на удалении около 80 километров от Стрыя. Как у отца во время каникул,
так и у деда во время школьного года я работал в хозяйстве в свободное от обучения
время. Кроме того, начав с четвертого класса, я давал уроки другим ученикам и таким
способом зарабатывал на собственные расходы.
Воспитание и учеба в украинской гимназии в Стрые происходило по программе
и под контролем польских школьных властей. Однако же некоторые учителя сумели
вложить в обязательную систему украинское патриотическое содержание. Но основное
национально-патриотическое воспитание молодежь приобрела в школьных молодежных
организациях.
Такими явными - легальными организациями в Стрыю были: Пласт -
организация украинского скаутинга, и "Сокол" - спортивно-подвижное общество. Кроме
того, существовали тайные кружки подпольной организации школьников, которая
состояла в идейной связи с Украинской Военной Организацией - УВО - и имела своим
заданием воспитывать подобранные кадры в национально-революционном духе, влиять в
том направлении на сообщество молодежи и привлекать старшеклассников к
вспомогательным действиям революционного подполья (например, сбор средств на
содержание украинского тайного университета, распространение подпольных и
запрещенных
польским
правительством
украинских
заграничных
изданий,
противодействие попыткам выбивания из фронта национальной солидарности - бойкота
польских обществ, конскрипции (составление списков воинской повинности), первых
выборов и тому подобное).
К Пласту я принадлежал с 3-го гимназического класса (с 1922 г.); в Стрые был в
5-ом пластовом курене им. кн. Ярослава Осьмомысла, а после матуры (получения
аттестата зрелости) - во 2-ом курене старших пластунов "Отряд Красная Калина",
вплоть до запрета Пласта польской государственной властью в 1930 г. (Мои предыдущие
старания вступить в Пласт в 1-м и 2-м классах были безуспешны из-за ревматизма
суставов, которым я болел с раннего детства, временами не мог ходить, и в 1922 г. был
около двух месяцев на лечении водной опухоли в колене). К подпольной Организации
школьников средних классов я принадлежал с 4-го класса и был членом ведущего звена
Стрыйской гимназии.
После окончания гимназии и экзамена на аттестат зрелости в середине 1927 г., я