Перстень для Избранной - страница 12
Вера смотрела ей в след, и не могла отделаться от странного чувства.
Только определить его никак не могла.
Опять это чувство неправильности… Эта Анна её… Пугала? Ну, это вряд ли. Вера была девушка не из пугливых. Но вот чем-то явно смущала. Чем?
Что же с ней не так?
И этот её передничек…
Вера закрыла дверь. Прошла в гостиную и глянула на часы. Семь пятнадцать.
– Ну и кстати она меня разбудила, – удовлетворенно подумала девушка. Дел-то полно, – и все докучливые мысли разом испарились. Вера почувствовала, как её наполняет деятельная энергия.
– В душ! В душ! И за дело! – снимая на ходу халат, девушка бодро двинулась в ванную.
Вера не любила откладывать дела в долгий ящик. Тем более такие необычные. Сказала за дело, значит за дело.
Надев любимые джинсы со стразами понизу и мягкий фисташкового цвета джемпер с закрытым горлом, она спустилась вниз, в столовую, где сервировали для постояльцев завтрак с восьми утра до десяти. По крайней мере, так было в описании услуг "Восточной".
Однако столовая была пуста.
Только на одном столике сиротливо стояла плетёная хлебница, покрытая кружевной белой салфеточкой.
На стук Вериных шагов выглянула вездесущая Анна.
– Ах, барышня, что же вы не позвонили? Я подала бы завтрак в номера.
– Ничего страшного. Я вполне могу позавтракать здесь, – и Вера уселась за ближайший столик.
– Сию секунду. Уже несу, – и Анна метнулась в соседнюю дверь.
Как же странно она выражается…
Ну, может быть, под старину тут косят. Может, фирменный стиль такой.
Через несколько минут ей подали завтрак.
Ничего оригинального. Овсянка, сэр-р…
Правда, с изюмчиком и сваренная на молоке, каша оказалась удивительно вкусной.
Ломтики сыра, поданные на десертной тарелочке, истекали слезой и выглядели донельзя аппетитно.
Хлеб радовал глаз хорошо пропеченной корочкой и душистой, ноздреватой мякотью.
– Это не Москва, не-ет… Боже, да тут райская еда.
Прямо хоть сейчас на жительство перебирайся, – и Вера откинулась на стуле, прихлебывая какао.
И какао это было как в детстве. Шоколадное молоко его матушка называла. Нежный терпковатый вкус с толикой ванили перенёс Веру далеко-далеко.
Казалось, она опять дома с матушкой, ей десять лет. Казалось, её окружает тепло родного дома и защищают его стены.
Казалось.
Вера моргнула и вернулась в реальность. Вытерла губы салфеткой, и пошла себе.
Её ждала Лесная улица дом 12 и неизвестная Князева А. И.
Бодро стуча каблуками, девушка подошла к ресепшен.
Молодая девушка с короткой стрижкой, в белой кофточке и тёмной юбке подняла голову.
– Чем могу помочь?
– Скажите, как добраться до Лесной улицы?
– Лесная? Это на пятом автобусе нужно, до конечной, а там недалеко.
Остановка за гостиницей, у площади.
Вера кивком поблагодарила, и вышла на улицу.
Снегу намело! Ветер утих, поработав на славу. Тёмное облачное небо висело низко и явно обещало вскоре подсыпать ещё снежку. Вера с сомнением посмотрела на свои сапожки. Сапожки были до половины икры. Тут валенки надо. И двинулась по полу протоптанной тропинке, надеясь, что та приведёт её к остановке.
Вере повезло. Остановку она нашла сразу, более того, пятый автобус подошёл через десять минут. Правда, желающих попасть в его тёплое нутро оказалось предостаточно. В основном это были разбитные тётки бальзаковского возраста с клетчатыми сумками, в валенках с калошами и платках поверх шапок из искусственного меха.
Через несколько остановок они выгрузились полным составом, и дальше автобус пошёл практически пустой.
Лишь на заднем сиденье ворковала парочка, не обращая ни на кого внимания, культурно сплевывая поедаемые семечки в газетный кулёк.
Да спереди сидел сурового вида мужчина лет под шестьдесят в потертой шапке-ушанке и ватнике.
Вот и конечная.
Вера вышла из автобуса, который тут же развернулся и укатил в противоположном направлении.
Явная окраина, то тут, то там частные дома за высокими заборами.
Окликнула пожилого мужчину, который тоже вышел здесь, и не торопясь шёл мимо.
–– Подскажите, где Лесная улица?
– Эта и есть Лесная. Какой дом надо?
– Двенадцатый.
– Эка! – с удивлением сказал мужик. – Так двенадцатый сгорел ещё по лету.