Первая мировая и Великая Отечественная. Суровая Правда войны - страница 10
Теперь я сознательно нарушу хронологию и забегу вперед. 1976 год. Сочи, санаторий «Фабрициус», август, День физкультурника. На главном корте проходит теннисный турнир в честь праздника. Судья счет объявляет через микрофон, громко называя фамилии подающих. Среди прочих услышал и мою фамилию игравший на другой площадке генерал-полковник Г. И. Обатуров. После ужина он подошел ко мне и спросил:
— Скажите, пожалуйста, вы имеете какое-нибудь отношение к генералу Сафиру?
— Это мой отец.
— Вы знаете, у нас всех, кто учился до войны в академии, его лекции буквально врезались в память. Интересно, как-то оригинально проводил он свои занятия. Преподаватель, конечно, был от бога. А с его линейкой мы только спать не ложились. Как жаль, что его уже нет среди нас...
— Как это нет?! Он жив-здоров...
— Да что вы говорите? А ведь я в прошлом году был председателем Государственной комиссии в Бронетанковой академии, принимал выпуск слушателей. Поинтересовался — а как генерал Сафир? Говорят, кажется, умер.
Даже не знаю, что и сказать, хотя... Держу в руках книгу «Бронетанковая ордена Ленина Краснознаменная», выпущенную к 40-летию академии (1970 г,), 280 страниц, 6 глав. В этом достаточно объемном труде есть все, но нет почти ничего о совершенствовании огневой подготовки танкистов в предвоенные годы, поэтому опущены и огневая линейка, и история подготовки первого в мучениях рожденного учебника «Стрельба из танка». Автором его почему-то назван В. Я. Никулин, хотя Владимир Яковлевич подготовил не первое, а второе издание. Самое же удивительное, что среди сотен преподавателей академии фамилия М. П. Сафира, одного из ведущих специалистов в области теории и практики стрельбы из танка, автора линейки и первого учебника, к сожалению, даже не упоминается.
Теперь расскажу о тех, с кем в довоенное время дружил М. П. Сафир. Близких друзей у отца было шестеро, все преподаватели курсов «Выстрел» — Д. Ю. Донченко, А. Г. Онацевич, A. Д. Херсонский, И. П. Хориков, B. В. Глазатов и Готовский. Все, кроме Херсонского, — бывшие офицеры русской армии, причем Донченко и Готовский — гвардейцы. Донченко, арестовав, жестоко избивали в Лефортовской тюрьме. Готовский — комдив, имел орден Красного Знамени. Мама как-то сказала: «Таких красивых мужчин теперь не делают». Расстрелян. Онацевич — сама галантность, в те годы любил белые костюмы и, на удивление всем, носил бабочку. Расстрелян. Херсонский — необыкновенно душевный, добрый и веселый человек. Его не репрессировали. Иван Павлович Хориков во время Великой Отечественной войны командовал 81-й стрелковой дивизией. Генерал-майор в отставке, доктор психологических наук профессор М. П. Коробейников рассказывал о нем: «Иван Павлович после войны работал заместителем начальника стрелково-тактического комитета Советской Армии. Участвуя в теоретическом семинаре на тему «Роль товарища Сталина в создании советской военной науки», выступил против принижения роли Ленина как создателя советской военной науки и преувеличения роли Сталина, за что был досрочно уволен в отставку. Главным инициатором этого беззакония был заместитель главнокомандующего Сухопутными войсками генерал-полковник А. С. Жадов.
В 1952 году я встретил И. П. Хорикова. Он мне сказал, что уволен без пенсии и живет тем, что занимается фотографией. Пенсию ему восстановили только в «хрущевские» времена.
В. В. Глазатов — известный оружейник (в отечественном варианте пулемета Максима была даже деталь, называвшаяся «пальцем Глазатова»). Одновременно художник, краснодеревщик, механик. В книге, изданной в 1969 году и посвященной юбилею курсов «Выстрел», почти целая страница отведена действиям знаменитого 1-го Петроградского пулеметного полка, выступившего против правительства А. Ф. Керенского. Многократно упоминаются в книге работы В. В. Глазатова, описывается его педагогическая деятельность. Не сказано только, что Владимир Васильевич Глазатов был подполковником русской армии и являлся в 1917 году командиром 1-го Петроградского пулеметного полка.
У Владимира Васильевича с отцом была настоящая мужская дружба, скрепленная общностью интересов и увлечений. Когда я изучал в Российском Государственном военно-историческом архиве документы 227-го пехотного полка, мне захотелось узнать о службе Глазатова в дореволюционный период.