Первая мировая война в 211 эпизодах - страница 18
Артиллерийский огонь все ближе и все плотнее. Грохот волнами накатывает с обеих сторон: гремят разрывы снарядов, раздаются хлопки от выстрелов из винтовок, слышится треск пулеметов. Они не все видят и не участвуют в бою, но по звукам различают, что он кипит “в полукруге от нас”. Рота по-прежнему занимает свою высоту, в соответствии с приказом: “Оставаться на месте в ожидании дальнейших инструкций”. В одиннадцать часов поступили новые распоряжения. Надо готовиться к отступлению.
Спустя полчаса Лобанов-Ростовский оборачивается. В октябрьском небе он видит гигантский дымный плюмаж. Пламя пожирает Опатов. И не только его: все деревеньки по обе стороны от города тоже охвачены огнем. Военным все труднее пробираться сквозь толпу перепуганных мужчин, женщин и детей, которые в панике кидаются в разные стороны, по мере того как к ним приближаются звуки боя. Где-то на полпути рота останавливается.
Что же, собственно, происходит? Русская армия, теснившая австрийцев к югу от Кракова, прекратила преследование противника. Причинами тому послужили осенняя слякоть, трудности со снабжением (конечно же именно этими причинами всегда объясняли, почему вдруг молниеносное и эффектное наступление приостанавливалось), а также неожиданное появление немецких войск[31].
Около двенадцати рота Лобанова-Ростовского оказалась окружена “кольцом огня”. Никто не знал, что происходило в действительности. Судя по доносившимся звукам, бой шел еще и позади них, на дороге к Сандомиру. Они по-прежнему не участвовали в бою, но разрывы снарядов слышались все ближе и ближе. Мимо проехала какая-то воинская часть, лошади тащили за собой пулеметы. После краткого совещания с незнакомым штабным офицером Лобанов-Ростовский получил приказ взять 20 одноколок своей роты, груженных взрывчаткой и другим оружием, и следовать за пулеметным отделением, прорываясь из окружения. В подкрепление он получил 20 солдат. Сама рота пока оставалась на месте.
Так Лобанов-Ростовский и отправился в путь: верхом на коне, его люди — по одному в двадцати одноколках, а еще, вот уж невидаль, корова, которая предназначалась им на обед, но получила краткую отсрочку в связи с непредвиденным развитием событий. Лобанов-Ростовский был очень встревожен, ибо пулеметчики быстро продвигались вперед, и он вскоре отстал от них. Позднее он будет рассказывать: “У меня не было карты, и я не имел ни малейшего представления о том, где я нахожусь”. У моста, где сходились три дороги, они попали в гигантский затор из беженцев, домашнего скота, лошадей, санитарных повозок с ранеными. Мост был блокирован телегой с беженцами, два колеса ее повисли над водой. Пока солдаты старались сдвинуть телегу, над их головами засвистела картечь[32]:
Переполох среди крестьян был неописуемый. Женщины и дети выли от ужаса, мужчины пытались удержать забившихся в панике лошадей, а одна женщина в истерике уцепилась за моего коня и кричала: “Господин офицер, на какой дороге безопаснее?” По естественным причинам я не мог ответить и только неопределенно махнул рукой. Какой-то крестьянин толкал впереди себя трех сопротивляющихся коров; наконец ему удалось вывести их на объездную дорогу, но и там разрывались картечные гранаты. Он повернул назад, его снова настиг огонь, и он, совершенно обезумев, помчался обратно в горящую деревню.
Перейдя в конце концов через мост, Лобанов-Ростовский увидел, что дорога забита бегущими крестьянами и их телегами, и двинулся вместе со своей маленькой группой солдат прямо через поля. Пулеметчики уже исчезли вдали. А Лобанов-Ростовский вновь пытался понять, где именно он находится. Он старался сориентироваться по шуму боя. То и дело вокруг них разрывались гранаты, то и дело слышалась пулеметная очередь. Он наугад скакал вперед.
Когда они достигли еще одного моста, прямо над ними разорвались несколько картечных гранат. Солдат во главе колонны принялся нахлестывать свою лошадь, и повозка понеслась вниз с крутого холма, ведущего к мосту. Чтобы предотвратить панику, Лобанов-Ростовский нагнал солдата и сделал то, чего никогда раньше не делал, даже не думал делать: он ударил испугавшегося солдата хлыстом. Порядок был восстановлен, им удалось переправиться через мост, и они продолжили свой путь вдоль крутого обрыва.