Первая война - страница 5

Внутри своего штаба бандиты даром времени не теряли. Они суетились, как рабочие муравьи, на верхнем — пятом этаже этого закопченного здания. Этаж был тускло освещен. Разбитые окна закрывали ставни из толстого листового железа, в комнатах находились открытые стальные шкафы с полками, заваленными оружием и патронами. На полу стояли ящики с боеприпасами и гранатами, здесь же были упаковки с наркотиками, предназначенными для распространения по всему городу. Об отступлении тут и не помышляли, головорезы знали что хозяин сделает с ними, но они не представляли кем они были. Уж лучше сдохнуть от полицейских пуль, чем от рук хозяина.

Головорезы слышали вой сирен на улице и шум вертолета над головой и понимали, что остается только стоять до конца. Они также знали, что достаточно вооружены, чтобы противостоять небольшой армии. В отличие от полицейских, которым приходилось думать о случайных гражданах на улицах и о безопасности проживающих в близлежащих домах, им не мешало ничто. Из этого здания их можно было выжить, только сбросив на него бомбу, а они знали, что на это полиция не может пойти. Предстояло жестокое противостояние, длительная перестрелка. А раз уж им суждено сойти в могилу, то они намеревались прихватить с собой как можно больше «ментов».

Головорезы доставали с полок оружие и заряжали его. Вытащили пулемет, несколько гранатометов, короткоствольные винтовки. Заряжая все впрок, они натягивали на себя бронежилеты, попутно нюхали кокаин и тем самым обретали решимость очень дорого продать свою жизнь.

— Идите же и получите, суки! — хрипло крикнул один из них. — клан «Черного копья» готов!

Наблюдавший за происходившим Орк увидел как подъехал камуфлированный внедорожник «Тигр» принадлежавший спецназу внутренних войск МВД, из которой вышли четыре хорошо вооруженных и экипированных солдата.

Витязи. — прозвучал из под шлема грубый голос Орка. Они постараются взять хоть кого-то живым для допроса, — подумал он про себя, и думая уже о том, что их следует уничтожить своих приспешников из «Черного копья».

Внезапно послышался оглушительный треск, одно из слуховых окошек взорвалось, рассыпавшись стеклянными осколками, и, будто в ответ на только что брошенный вызов, комната наполнилась громким неприятным рыком, от которого стыла в жилах кровь. В разбитое окно влетело что-то огромное и не поддающееся определению, и, глухо задребезжав, опустилось в центре комнаты, и тут же скрылось в дыму.

Головорезы резко повернулись, готовые отразить неожиданное нападение, но это оказалось невозможно, поскольку они ничего не увидели. Абсолютно ничего. Зал в котором они находились наполнился густым и темным дымом.

Внезапно они ощутили, что на них что-то надвигается. Казалось, воздух шевелится, в нем смутно угадывалась какая-то призрачная форма, которая одновременно и присутствовала и отсутствовала — будто сам воздух в комнате сгустился и превратился во что-то громадное и зловещее. А от вибрирующего рычащего звука, который оно издавало, надвигаясь с отупляющей сознание быстротой, волосы у всех встали дыбом.

Головорезы открыли беспорядочный огонь. Они не знали, во что стреляют, они не видели свою цель, но их органы чувств зарегистрировали наводящее ужас постороннее присутствие. Натянутые до предела нервы людей щекотал страх от сознания, что в их среду проникло что-то враждебное им. Немедленно заявил о себе инстинкт самосохранения, и что-то подсказало, чтобы они дрались не на жизнь, а на смерть. Когда комната буквально взорвалась пальбой, могло показаться, что разверзлась сама преисподняя. Сотни пуль рикошетом отскакивали от кирпичных стен и стальных шкафов. Воздух перед стреляющими, казалось, замерцал и зашевелился, как волны жара, пляшущие над поверхностью земли в пустыне. И тут раздался крик.

Слава резко повернулся и взглянул на здание, в котором вдруг разразилась страшная пальба. Затем где-то на верхнем этаже грохнула граната. С окон слетела стальная ставня и тяжело грохнулась на землю в нескольких футах от полицейского заграждения. И тут Слава услышал крик обезумевшего человека.