— То, что вы делаете, профессор, чудодейственно, — заметил молодой человек.
— Наоборот, — возразил профессор, — мы не делаем ничего чудодейственного. И нашей целью не может быть и не является вечная жизнь. Наши усилия в скором времени приведут к тому, что продолжительность жизни будет сто двадцать — сто сорок лет. Мы сможем сохранить способность к творчеству на долгие годы.
Машины проносились мимо веселых людей, наслаждавшихся прелестью сверкающей, холодной новогодней ночи.
Профессор продолжал:
— Если где-нибудь умирает человек и есть надежда для его оживления, мы вызываем Холодильный центр. Машина направляется на место по радио. Там ее уже ждут.
— В столице у нас пять таких учреждений, — рассказывал профессор. Вызовы поступают в центральное учреждение. Систему холодильной скорой помощи мы построили в зависимости от численности населения и условий его расселения.
Машина скорби и надежды остановилась возле здания в глубине двора.
Профессор провел молодого человека через двор в светлый зал. Там они молча сели в кресла.
Может быть, они просидели так около двух часов. Наконец в зал вошла медицинская сестра и, быстро подойдя к профессору, сказала:
— Ваш друг жив! Опасность миновала, его лечение продолжается.
Профессор отвернулся, чтобы не показать слезы радости и гордости за свой труд ради счастья людей. Сестра поспешно удалилась.