Первый Павел: Воссоздание радикального провидца из-под иконы консервативной Церкви - страница 10

«Просветление» имеет еще одну коннотацию в контексте мистических переживаний. Они часто включают в себя чувство «прозрения», яркое чувство видения более ясно, чем когда-либо прежде. И то, что человек видит – «как же на самом деле обстоят дела». Использовать другое слово Уильяма Джеймс, noetic - оно включают сильное чувство познания, а не просто экстатическое чувство. Люди, которые имеют такой опыт, испытывают радикальный сдвиг восприятия - они начинают видеть по-другому.

«Просветление» это не только трансформированный способ видеть, но и то, что продолжается потом у испытавшего это. Многие говорят об этом как о переходе от тьмы к свету, от слепоты к зрению, от сна до пробуждения. Так, например, Будда после своего мистического опыта под деревом Бо стал «просветлённым», «пробуждённым». В Новом Завете тот же самый эффект упоминается с изображением слепоты и зрения в стихе знакомого гимна «Удивительная благодать»: «Я когда-то был слеп, но теперь я вижу» (см. также Иоанна 9). Зрение трансформируется; мистики видят по-другому из-за того, что им довелось пережить.

В этом широком смысле такие тексты как Деяния и Послания Павла показывают, что Павел был мистиком и был «просветлённым». В этом важнейшем факте, Деяния и Павел сходятся. Позже, в главе 3, мы также увидим некоторые различия. Согласно Деяниям, Павел имел мистический опыт Иисуса, который был преобразующим событием его жизни. Это изменило его от Саула, преследователя Иисуса, до Павла, провозглашающего Иисуса. В Деяниях это произошло на «дороге в Дамаск», фраза, которая вошла в наш язык, чтобы описать радикальный, изменяющий жизнь опыт. Мы называем это сокращённо опытом Павла в Дамаске.

Автор Деяний рассказывает историю трижды, один раз в рамках своего повествования (Деяния 9) и два раза в речах, приписываемых Павлу (Деяния 22; 26). Есть отличия в деталях, например, что пережили мужчины, путешествующие с Павлом, что исключает принятие трех рассказов, как точные факты. Очевидно, автор Деяния не заморачивался фактической стороной дела, иначе он бы мог согласовать эти три истории. Три рассказа сходятся в главном: Павел увидел Великий Свет и он услышал Голос, к которому он обратился как к «Господу»; голос отождествил себя с Иисусом; и опыт преобразил его.

Проиллюстрируем первый и самый полный рассказ. Павел направлялся из Иерусалима в Дамаск в Сирии, чтобы найти последователей Иисуса и привести их в Иерусалим. Затем

"3 Но по дороге, когда он уже был недалеко от Дамаска, его внезапно молнией озарил свет с неба. 4 Упав на землю, он услышал голос, говоривший ему: «Саул, Саул! Что ты Меня гонишь?» 5 «Кто Ты, Господь?» — спросил Савл. «Я Иисус, которого ты гонишь»". (Деян 9:3-5)

Павел видел «свет с неба», photism, по выражению Уильяма Джеймса. Он также услышал голос, который Джеймс называет «слышанием», иногда, но не всегда это часть мистического опыта.

Павел обратился к свету и голосу как к «Господу» и спросил « Кто ты?» Это говорит о том, что Павел не видел визуальную фигуру, а свет, как говорится в самом тексте. Затем голос объявил «Я-Иисус», отождествляя свет как Иисуса. Конечно, это был Иисус после Пасхи, воскресший Христос; исторический же Иисус, Иисус до Пасхи, был мёртв уже несколько лет.

По мере развития истории, тема «просветления» появляется снова. Свет был настолько ярким, что ослепил Павла (Деян 9: 9). Затем, три дня спустя, его привели к христианскому еврею в Дамаске по имени Анания. Анания возложил руки на Павла: «И Анания пошел, вошел в дом и, возложив на Савла руки, сказал: «Савл, брат мой, Господь - Иисус, который явился тебе в пути, - послал меня, чтобы ты прозрел и исполнился Святого Духа» (Деян 9:17-18). Теперь Павел видел по-другому, свет, который был Иисусом, и Дух, которым он был теперь наполнен, принесли просветление: «нечто вроде чешуи упало с его глаз, и его зрение восстановилось».

История в Деяниях 9 заканчивается крещением Павла, раннехристианским обрядом вхождения в общину. Павел стал «во Христе», как он выразился в своих письмах. «Во Христе» было для Павла новой идентичностью, которая включала новое сообщество и новый способ жизни.