Первый полет Пятнышка - страница 3
— Здравствуй, здравствуй. — пропищала Стрекоглаза. — Какими это ты судьбами тут? По делам?
— И тебе — здравствуй. — хмыкнул жук. — Вот мальца нашел на дороге, к людям залетел, чего натерпелся! Но держался как взрослый жук. Проведи его подальше в лес, у него «опознавалка» не работает. А у меня дела сейчас!
— Вот завсегда так! — ворчливо заметила Стрекоглаза, — Прилетают, а потом у них дела, видите ли! Ну лети-лети! А ты бедняжка. — тон стрекозы сменился и стал ласковым. — Отведу, отведу! Божьих коровок много знаю!
На этом Полковник и Стрекоглаза распрощались.
— Ну здравствуй. — сказала она, глядя на Пятнышко. — Как зовут тебя?
— Пятнышко. — ответил жучок, стараясь держаться уверенно.
— Ну меня ты уже знаешь… — проскрипела Стрекоглаза, а это мои внучки.
— Я Стрелка! — сказала маленькая голубая стрекоза.
— А я — Тростинка! — представилась желтая.
— Приятно познакомиться. — повел усиками Пятнышко. Он еще никогда не разговаривал со стрекозами, тем более со своими ровесницами.
— Ты голоден? — спросила Стрекоглаза. — Мы тут как раз поужинать собирались.
— Если честно — очень. — признался Пятнышко. Но боясь потерять время, он тихо заметил: — Но мне нужно быть дома до захода солнца. Мы успеем?
— Вот было бы хорошо, если бы вы были такими послушными! — взглянула на внучек Стрекоглаза. Те захихикали, а она снова обратилась к жучку: — Не волнуйся, успеем.
После короткого перерыва они вчетвером полетели. Близился вечер, и солнце опускалось все ниже к горизонту. Пятнышко беспокоился, но стрекозы оказались очень разговорчивыми и отвлекали Пятнышко от тоскливых мыслей. По дороге Пятнышко рассказал о том, что он пережил, и маленькие стрекозы восхищались его бесстрашием, а Стрекоглаза причитала:
— Бедняжка, бедняжка!
До самого вечера они искали семью Пятнышко. Он побывал в гостях у многих Божьих коровок. И красных, и оранжевых, и больших, и маленьких. Но это все были чужие Божьи коровки. Пятнышко удивлялся тому, сколько существовало кроме них Божьих коровок. Жучок думал, что его семья — единственная носит красную одежду в черных пятнышках.
День почти закончился, а Пятнышко все еще был не дома. Он видел, что стрекозы передвигались уже не так резво и выглядели уставшими. Пятнышко поблагодарил их и сказал, что дальше полетит сам, хотя жучок по-прежнему не знал, куда лететь. Стрекоглаза не хотела бросать его одного, а маленькие стрекозы звали Пятнышко с собой. Но жучок еще раз сказал «спасибо» и решительно отказался. Когда стрекозы улетели, Пятнышко сам не заметил как от усталости задремал на листочке в незнакомом месте.
VIII
Пятнышко и удивительные насекомые
А в это время Папа и Мама облетели всех соседей в поисках Пятнышка, и никто из них не мог сказать, где он. Мама не знала, что и думать, Тиша успокаивала ее как могла, а Папа снова улетел, чтобы расспросить других насекомых о сыне.
Проснулся Пятнышко от света, который не давал ему дальше спать.
— Посмотри только на него! Кто же спит на таком месте! — услышал жучок смешной голос.
Пятнышко не сразу понял, где находится. Сначала жучок подумал, что проспал всю ночь, и теперь солнце светило ему в глаза! Но поморгав и вытянув все лапки, он протер глаза и увидел перед собой несколько светящихся насекомых. Там, где жил Пятнышко, такие не водились. И он не очень вежливо спросил:
— Вы кто?
— Какой смешной! — расхохотался один из них. — Мы светлячки!
— А я — пятнышко. — представился жучок.
— Где твоя семья? — полюбопытствовал один из них. — Или ты сам по себе?
Пятнышко вздохнул и рассказал светлячкам свою историю, которую уже знали жук и стрекозы.
— Да-а, ну и дела! Ну и дела! — повторяли друг за другом светлячки.
— Но почему у тебя-то чутье не работает?
— Не знаю. — сказал Пятнышко. — Может… Подождите.
Светлячки притихли и уставились на замеревшего жучка. Тот прислушался к себе и радостно сказал:
— Работает, работает! Я знаю, куда лететь!
— Ну и дела! Ну и дела! — сказали светлячки.
— Наверное, тебе надо было просто отдохнуть. — сказал светлячок с длинными усами. — Чутье восстанавливается. У меня такое было. Вот такие дела.
Пятнышко прямо сейчас бы и полетел домой, но боялся лететь один в темноте, а признаться в этом светлячкам не мог. Поэтому он робко спросил: