Песнь ласточки - страница 50

Белые ледяные пальцы бесшумно сжались на тонкой шее, оторвав от пола и заставив впиться когтями в его ледяное запястье, смотря на горевшие адским огнём золотые глаза из-под спутанных тёмных волос, а так же тень за его спиной, что всё росла и росла, впитывая в себя свет и тянясь множеством рук к ней, огибая вокруг и с треском царапая старые доски, готовые рухнуть от сырости.

— Я никогда не считал себя героем, — голос, подобно вековому льду, прошёлся по всей коже, в тисках сжимая испуганно вздрогнувшее сердце и заставляя почти не моргая всматриваться в это холодное нечеловеческое лицо. — И лучше бы и дальше гнил в этой тюрьме, чем на меня бы охотились безликие, а я был бы должен какой-то плешивой девчонки, что даже понятия не имеет о том, что мне пришлось пережить… я не знаю, откуда тебе всё это известно, но если ты хоть раз затронешь эту тему, я не потружусь сломать тебе шею, или хребет, что больше предпочитаешь?

Сильнее стиснув уже онемевшие пальцы на его запястье, Мария почувствовала, как не хватает в груди воздуха, а перед глазами проносятся многочисленные круги, что затмевают лицо парня. Она вдруг вспомнила озеро, и то, как умерла в нём, на миг почувствовав свободу, и почему-то совсем не захотела испытывать судьбу снова, как ледяные пальцы на шее разжались, заставив бесчувственной куклой рухнуть на заскрипевший пол. Хрипло вобрав в грудь воздух и подняв настолько испуганные и безжизненные глаза на даже отступившего назад Виктора, девушка молча коснулась шеи, чувствуя на нём ледяной след и, осторожно поднявшись на ноги, вдруг ринулась к двери, с силой толкнув её плечом и, ступив на мокрую траву, запрокинула голову, жмуря глаза от проступивших слёз, облегчённо вдыхая прохладный воздух и дрожа под холодным дождём, что омывал лицо, проникая под одежду и заставляя приглушённо всхлипывать. Никогда ещё на душе не было так гадко, как сейчас, словно она окунулась в море Страхов и Страданий, пусть и выйдя оттуда живой, но явно с покарёженной душой, рассыпающейся в её дрожащих руках.

Накрыв голову капюшоном и пройдя за дом под небольшой навес, Мария молча уселась у тёплого бока чернильного коня, что опалил её тёплым дыханием, заставив вздрогнуть и, уткнувшись в колени, со всей силы зажмурить глаза, не давая непрошенным слезам пролиться.

— Надо было сжечь эту чёртову книгу, — до крови закусив губу прошептала она, обняв колени и взглянув на коня, что лишь непонимающе наклонил голову. — Возможно, этого всего бы и не было… жила бы нормальной жизнью, продала бы этот чёртов дом вместе с книгами, а не шлялась по лесу в надежде найти ответы на нерешённые вопросы… мне двадцать лет, а я попала в сказку своего безумного прадеда, даже не зная, что мне надо делать! Как же я хочу домой, ты даже не представляешь… кстати, а откуда ты знаешь про Викторию Грардер? Она ведь была тут однажды, верно? Безымянный говорил об этом…

— Она была тут, — согласно выпустив из носа белый пар, что окутал лицо зажмурившийся Марии, произнёс тот, — давно… властители помнят об этом. Да и мир тогда был другим, не таким, как сейчас…более беззаботным. И тогда тоже была Тьма, но она только зарождалась и ещё не была так опасна, как сейчас… и исход той битвы уже можно было предрешить, но не грядущей… тогда люди вновь собрались воедино и дали ей отпор, сейчас же брат на брата точит зуб. Боюсь, если предсказание о Павшем Огне так и не настанет, то всё падёт…

— Вы не предсказания ждать должны, а сами пытаться хоть что-то изменить, — недовольно проворчала та, натянув капюшон и устало прикрыв глаза веками. Она мечтала, что бы всё это оказалось самым ужасным её сном, или хотя бы тем же Эскапизмом! Но не реальностью, только не ею! — У вас ведь должны быть хоть какие-то герои? Рыцари там, на белых конях? или те же короли? Хоть кто-то? Иначе что это за сказка, где нету места добру? Неправильная она какая-то… больно уж реальная, и оттого пугающая. Куда не ступи — одни ловушки, безумцы и эта Тьма. Пугающая и опасная Тьма… вот всё время спросить забываю: а у тебя ведь есть имя? Хоть какое-то? Собеседник то из тебя куда получше, чем тот придурок.