Песнь меча - страница 11

До земли было невысоко, но, неуклюже падая с растопыренными ногами и руками, он сильно ударился локтем. Бьярни, стоявший ближе всех, услышал резкий, неестественный треск сломанной кости.

Вдруг наступила тишина, и посреди нее, в свете соснового факела, Свен Гуннарсон лежал на правой руке, странно согнутой между локтем и плечом. Когда товарищи обступили его, он сел и медленно встал на колени, а потом и на ноги, держась левой рукой за правую. Его противник соскользнул с крыши и подошел, все еще кашляя и отплевываясь от дыма. Кто-то хотел поддержать Свена, но тот отстранился — вроде бы он вполне уверенно держался на ногах и совсем протрезвел.

— Если кто-то дотронется до меня, — проскрипел он сквозь зубы, — убью.

И он направился к яркому свету, падавшему из двери на крыльцо.

Он вернулся в зал, остальные не отходили от него ни на шаг, но не смели протянуть ему руку, пока он не подошел к своему месту на скамье и резко сел, как будто ноги подкосились.

Кто-то шел сквозь толпу, покачиваясь из стороны в сторону; Бьярни показалось, будто все отхлынули назад, чтобы пропустить его, хотя никто не промолвил ни слова.

— Что за глупые игры вы тут затеяли? — спросил голос, порывистый и решительный, как и сам говоривший. Онунд Деревянная нога стоял посреди почтительно расступившейся толпы, вперив лисий взгляд желтых глаз в неподвижную фигуру на скамье.

— Не игры, а битву с троллями. Их шерсть до сих пор торчит у меня в глазу, — ответил Свен.

— Он упал с крыши и сломал руку, — вмешались другие.

— Ясно, — сказал Онунд Деревянная нога, — к тому же руку, которой он держит меч. Видно, богиня ненастной погоды позаботилась об этом… Что ж, сделаем все возможное…

Эйвинд с Востока, увидев, что пострадал не его человек, вернулся к игре в шашки со своим братом Трондом. Все стали звать Хогни Костоправа, и словно из-под земли возник волосатый, уродливый, как тролль, человек с короткими руками, а за ним мальчик с плоскими деревяшками и полосками чистой ткани.

Онунд сел на скамью рядом со своим воином, выставив перед собой деревянную ногу, и ухватил его за плечи — Бьярни показалось, что совсем легонько, пока не увидел, как напряженные мышцы, словно натянутые веревки, выступили на руках капитана, когда костоправ принялся за работу.

Хогни, слегка нахмурившись, выпрямил поврежденную руку, потягивая и поворачивая ее в разные стороны. Свен не то что побледнел, а стал грязно-желтого цвета, он плотно сжал рот и со свистом выпускал воздух из расширенных ноздрей. Бьярни слышал, как скрипели кости. Он никогда еще не видел близко, как вправляют кость, и ему было интересно. Казалось, целую вечность Хогни Костоправ ощупывал перелом, пытаясь увидеть и почувствовать его своими руками. Наконец, одно резкое движение, и все закончилось; пот, струившийся по лицам всех троих, блестел в свете факелов, а рука Свена вновь стала более-менее прямой. Не выпуская ее, человек-тролль взял деревяшки у мальчика и наложил их на руку, крепко перевязав полосками ткани. Проступили капли крови, совсем немного, кость почти не разорвала кожу. Когда с этим было покончено, и Онунд расслабил руки, костоправ скрутил из полосок петлю и завязал ее вокруг толстой шеи Свена, чтобы перенести на нее вес руки.

Онунд встал и сурово посмотрел на рыжеволосого верзилу:

— Эх ты! — упрекнул он. — Теперь нам все лето будет не хватать одного человека на веслах и в дружине! — Но голос его был не таким резким, как слова.

Остальным членам команды «Морской ведьмы» он сказал:

— Напоите-ка его хорошенько и уложите спать в коровнике.

И Эйвинду, только что взявшему шашку с доски:

— Он не годится ни для боя, ни для охоты, пока рука не заживет. Ты дашь ему место у своего очага до конца лета, пока я не вернусь?

Товарищи заставили Свена Гуннарсона выпить полную кружку эля, прежде чем отнести его в хлев. Если б его внесли в зал, словно девицу в обмороке, это бы его опозорило, но нет ничего постыдного в том, чтобы напиться до полусмерти и позволить другим вынести себя из зала. И все вернулись к своим прежним занятиям.

Бьярни не двигался с места, напряженно и быстро обдумывая случившееся: «Нам все лето будет не хватать одного человека на веслах и в дружине», — сказал Онунд. Не хватать человека! Вот оно! Но какой смысл наниматься на службу к одноногому капитану, не лучше ли поискать более достойного хозяина, на двух здоровых ногах…