Песня Птицелова - страница 11

– Лагутин, чтоб тебя! Я тебе чего такого плохого сделал, что ты решил меня, своего командира, под монастырь подвести? Ну промолчу я, не буду наверх докладывать, время потяну. Дальше что? Если твой приятель сейчас допустит оплошность и спровоцирует усиление излучения и новые жертвы – кто отвечать будет? Пушкин, папа римский? Нет, Борис Петрович Комов, который принял в отряд заговорщика, узнал о партизанщине и не доложил. А докладывать сейчас опасно. Тут не просчитаешь, как отреагируют наши верховные. Могут вообще операцию отменить, пока твой Павел на связь не выйдет. А могут, наоборот, ускорить штурм, тогда только народ напрасно положим. Ты чем думал? Почему сразу ко мне не пришел?!

Сашка оправдывался, объяснял, что сам ничего не знает точно. Только в Пашку верит, стальной мужик, не даст себя сгубить просто так. Наверняка уже там, в банде… то есть в секте. И если ему чуть помочь, тогда получится взять логово тихо и без лишних жертв. И камень заглушить сразу, без боя. Без драки с обезумевшими монахами.

Долго они тогда разговаривали, прикидывали варианты. В конечном итоге решили так: Александру поручалось идти с группой, как всегда, в паре с Николаем, держать друг друга в поле зрения. Если представится случай, отправить Белова обратно, сославшись на особое задание от командира, а самому залечь как можно ближе к охраняемому снайперами периметру и постараться в бинокль рассмотреть сектантов – либо убедиться в отсутствии Павла, либо подтвердить его присутствие в стане врага. А когда выяснит все – ползком, а потом бегом обратно. И дальше по ситуации. Больше в план решили никого не посвящать.

Александр знал, что Комов не карьерист, и про «под монастырь» это он так, в запале и от неожиданности. Не за себя, за людей майор переживает. Хочет и своих спасти, и, наверное, тех зомбированных, камнем покалеченных, тоже. Поэтому и ухватился за призрачный шанс решить все если не мирно, то хотя бы малой кровью. Другой бы, кстати, на его месте остался на командном пункте – никто бы слова поперек не сказал. Не пристало командиру собой лишний раз рисковать. А он вот нет – сам возглавил отряд разведчиков, не стал в такой важный момент пускать все на самотек. Значит, за каждого бойца сердцем болеет, потерять боится. С таким командиром хоть в разведку, хоть на штурм – не страшно.

Нога с чавканьем провалилась в болотную жижу. Откуда?! Не было на карте никаких болот. Александр оглянулся, вскинул руку, предупреждая Николая. Тот подошел, увидел препятствие, растерянно пожал плечами. Кивнул в сторону – обойдем? Они прошли несколько метров по кромке болотца. Зеленоватая муть, прикрытая травой, и не думала заканчиваться. Вроде и неширокая полоска, метров пять всего, преодолеть можно, если не глубоко.

Сашка поднял с земли крепкую палку, проверил глубину, сделал шаг вперед. Белов последовал его примеру. Берцы с высоким голенищем сидели на ногах крепко, были легкими, удобными, но сейчас ребята больше бы обрадовались болотным сапогам – уж больно противной была засасывающая грязь. Кое-как, след в след, форсировали полутопь, вышли на сухое место. И вдруг услышали сзади отчаянное кукование. Раз, два, три. Опасность! Потом несколько секунд тишины и снова тройное «ку-ку», совершенно не похожее на настоящую кукушку. Повтор означал сигнал бедствия, призыв о помощи.

Развернулись, пошли обратно, на голос. Снова пять метров взбаламученной трясины под ногами. Огляделись, заметили неподалеку Толика Ремезова, ухнувшего в топь по пояс, и его напарника, тезку – Толика Звягинцева, тщетно пытающегося вытянуть товарища. Оба Толика были ребятами крепкими, как боровики, в рукопашной равных им не было. Но тут ситуация была нештатная, одной силой не решаемая. Толя-второй тянул друга изо всех сил, но лишь сам сползал с твердой земли в жидкую грязь, а Толя-первый, пытаясь выползти, только глубже увязал в коварном болотце.

Александр и Николай успели первыми. Подхватили сползающего Звягинцева с двух сторон и дружным рывком вытащили обоих на сушу. Тут подоспели другие бойцы, в том числе майор с напарником. Общались без слов, знаками. Ремезов, еле отдышавшийся, перемазанный липкой грязью, поднял большой палец – все нормально. Прежде чем уйти, Сашка взял брошенную в спешке палку и показал ее ребятам – напомнил о том, как их учили проходить болота.