Песня сирены - страница 57

— Повышение? Должно быть, полковнику Файрсвифту ты нравишься больше, чем думаешь, — поддразнил меня Дрейк.

— Нет, это работа Никс. Она вписала туда мое имя, — мой живот скрутило тугим узлом. — И не думаю, что это удачное время для поздравлений.

— Она права. Это совершенно беспрецедентно, — сказал Сорен, и меж его бровей залегла складка. — Я в Легионе больше десяти лет, и никогда не видел столько имен в списке за исключением церемоний инициации.

Церемония инициации являлась отбором. Для Легиона это был хладнокровный способ захлопнуть свои двери перед лицами тех, кто не обладал достаточным магическим потенциалом. Вот только захлопывалась не дверь. А крышка гроба. На моей церемонии инициации умерло больше половины людей, и я слышала, что у других бывало еще хуже. Так много страданий и смерти. Так много разрушенных жизней. От одной лишь мысли об этом меня тошнило.

— Легион обычно так осторожно выжидает, пока кто-то будет готов, прежде чем давать им следующий дар богов, — продолжил Сорен. — Если солдат не готов, Нектар убьет его. Легион видит в этом расточительство.

— У полковника Файрсвифта другая философия, — сказала я.

— Воистину, — Сорен нахмурился. — Он слишком давит. Это может оказаться кровавой баней.

***

Полковник Файрсвифт сообщил, что присутствие на церемонии повышения обязательно для всех, следовательно, зал торжеств оказался переполнен. Эти церемонии всегда проходили по ночам. Странно было надевать вечернее платье и перекусывать закусками для ужина ранним утром. Наверное, полковнику не терпелось получить своих солдат высшего уровня.

Оркестр играл легкую жизнеутверждающую мелодию, контрастирующую с диким бураном, бушевавшим снаружи. Юбки и фалды смокингов кружились и завихрялись на танцполе. Шаги танцоров были отрепетированными и безошибочными, но их глаза оставались отрешенными. Все гадали, почему столько человек разом оказались в списке на повышение. Волнение, взбудораженность и любопытство боролись за право стать доминирующей эмоцией в комнате.

— Ты выглядишь очаровательно, — сказала мне Айви, когда мы пересекли зал торжеств рука об руку.

Я была одета в облегающее вечернее платье красного цвета с узкими лямочками-спагетти. Платье идеально ложилось на мои изгибы вплоть до бедер, а потом расходилось каскадами оборок как платье для фламенко. Я дополнила его черными туфлями на высоком каблуке с ремешками и убрала волосы в узел, украшенный розой.

Этот наряд я купила в надежде, что Неро увидит его, когда придет время. Но его здесь не было. Все пошло не так. Все казалось неправильным — все утро, вся церемония. И Неро не было. Он всегда присутствовал на моих церемониях. Я не могла отделаться от чувства, что это знак, что что-то плохое случится со мной.

И я не одна такая. Так много людей выдвинули для повышения. Стараясь не думать о том, кто из них не переживет это утро, я шагала дальше.

Айви повернула налево у высокой вазы, набитой пучками гигантских ароматических палочек, источавших аромат апельсинов.

— Я пойду, поговорю с Дазом. Кажется, его нужно подбодрить.

Даз был одним из друзей Сорена. Его повышали до пятого уровня, и он вовсе не выглядел так, будто уверен в сдаче теста. Айви присоединилась к нему и Сорену у сырного стола. Через считанные секунды его напряженные мышцы заметно расслабились. Айви умела успокаивать людей. Она стала бы отличным психологом-консультантом. Благодаря полковнику Файрсвифту, наш офис как никогда нуждался в таком консультанте.

Я с облегчением увидела, что имен Айви и Дрейка не было в списке. Их недавно повысили, так что я надеялась, что до возвращения Неро им не грозят отборы полковника Файрсвифта. Я отказывалась верить слухам, что он не вернется. Он должен вернуться. Он не мог бросить нас на милость полковника Файрсвифта.

Дрейк и его подружка Люси стояли за одной из таких огромных урн. Она скорчилась, как будто надеялась, что огромные палки и запах апельсинов ее спрячут. Люси была в списке. Она была с нами с самого начала. Она была милой, дружелюбной и тихой, любила читать романтичные истории. Она была хорошим человеком во всех смыслах. И я боялась, что у нее не было шансов.