Песня воина - страница 10

Вытянув руки над головой, он застонал от скованности в мышцах и… замер. Он отчетливо понял, что изменилось. Солнце поднялось, а это означало, что он проспал несколько часов. С тех пор, как началась горячка, Джанел часто обращалась к нему, чтобы облегчить боль, и он охотно ей помогал.

Но горячка еще не закончилась. Он все еще чувствовал легкое напряжение в воздухе. Джанел все еще нуждалась в нем, так почему же не разбудила его ночью? Перекатившись на бок, Вишер улыбнулся, когда обнаружил, что большие, соблазнительные глаза его пары смотрят прямо на него.

— Как ты себя чувствуешь, рикка?

— Я в порядке, — ответила она, но тон ее был напряженным.

От нее распространялись волны горячки, кожа блестела от пота. Мягкие черты лица были напряжены, брови нахмурены, а руки обнимали себя за талию, как будто Джанел сдерживалась.

— Ты не в порядке, моя пара.

Он потянулся, нахмурившись, когда она покачала головой и отстранилась.

— Как долго ты в таком состоянии? Почему не разбудила меня?

— Не хотела, — ахнула Джанел, крепче обнимая свое тело. — Ты выглядел таким уставшим. Тебе нужно было отдохнуть.

Вишер зарычал.

— Я не настолько слаб, что не могу заботиться о своей паре должным образом.

К его удивлению, она рассмеялась.

— Прекрати эту мачо-херню. Разве я говорила о слабости? Нет.

Она остановилась, сделала несколько глубоких вдохов, и когда продолжила, ее тон звучал мягче:

— Ты так хорошо обо мне позаботился. Я тоже хотела сделать тебе приятно.

Джанел решила, что несла чушь, и даже не была уверена, что понимала это. В течение четырех дней она была поглощена подавляющей потребностью. Каждый раз, когда горячка нарастала, Джанел слепо тянулась к Вишеру, и каждый раз он ожидал этого и стремился ей помочь.

Когда ее вожделение было терпимо, он обнимал ее и рассказывал разные истории из своей жизни. Когда у Джанел не хватало сил, он сам кормил ее, отказывая себе в еде до тех пор, пока она не была полностью насыщена. Каждый день он купал ее, заботясь с такой любовью и мягкостью, что Джанел плакала, не в состоянии сдержать бушующие эмоции.

Она все еще чувствовала горячку, но теперь она была терпима. Ночью, когда голод вернулся, Джанел потянулась было к Вишеру, но была поражена тем, как мирно он спал. Его темные волосы раскинулись по черной атласной подушке. Суровость и беспокойство исчезли с его лица. Он лежал лицом к ней, освещенный лунным светом, со слегка приоткрытыми губами.

Но именно тени под его глазами ее остановили.

До Джанел постепенно начала доходить, а когда полностью оценила происходящее, то попыталась справиться со слезами. Четыре дня Вишер почти ничего не ел и вообще не спал. Он ни разу не оставил ее. Следил за тем, чтобы она могла спокойно отдохнуть, и ни разу не просил ничего взамен.

Поэтому она сжала и отодвинула руку, прижимая ее к своей груди. Джанел пообещала себе, что пока горячка будет терпимой, то не разбудит его. Пока могла ее вынести, даст ему передышку.

— О, моя рикка, — прошептал Вишер, скользнув по кровати и обняв ее. — Забота о тебе — моя честь и привилегия.

— Я понимаю.

Боже, она не хотела, чтобы все так обернулось, и вела себя как сука. Как человеку, брачные ритуалы Воа казались Джанел варварскими и сексистскими. Она наивно полагала, что для Вишера она не больше, чем племенная кобыла, которая будет рожать детей направо и налево, и ничего более. Джанел не могла понять, как он мог испытывать к ней нежные чувства, если они только встретились.

О, как она была не права.

Было очевидно, что Вишер заботился о ней. Любовь присутствовала во всех его действиях. Во взгляде. В прикосновениях. В голосе, когда произносил ее имя. Более того, Джанел чувствовала тот же самый трепет любви внутри себя. Этот большой, сильный самец принадлежал ей, и она сделает все, чтобы остаться рядом с ним.

Возможно, на нее влияли приятные отголоски потрясающего секса, но она в этом сомневалась. Отношения с Вишером казались самым правильным поступком в ее жизни, даже правильнее ее музыки. Когда он впервые подошел к ней, то казался незнакомцем, и все же, в нем было что-то знакомое, как будто они давно встречались, а она просто забыла.