Песочные часы - страница 37

А потом они смолкают, и на город вновь опускается тотальная, безбрежная, космическая тишина.

XLVIII. Улица, куда нас привезли, была, по-видимому, местным торговым центром для наиболее состоятельных жителей целого квартала особняков. Я вылез из машины и понял, что стою перед шеренгой магазинов, до краев набитых товарами. Это не метафорическое выражение: лавки и впрямь были во всю длину и ширину завалены разными предметами, и содержимое их длинными языками вываливалось на тротуар.

Я встал у распахнутого настежь входа и навел объектив фотоаппарата, но минуту спустя передумал. Никакой снимок не передаст этой сюрреалистической картины. Тюбики крема для бритья марки «Colgate» лежали на роскошной бумаге с монограммами на европейских и кхмерском языках. Еще не распечатанная игра «Monopoly» — среди флаконов с духами Ланвена, Коти, Арпежа и Елены Рубинштейн. Тушь для печатей и оправленные перламутром кисти для бритья, растоптанные скрепки и мыло «Palmolive», блокноты в позолоченной оправе и гигиенические пакеты. Сверху валялось несколько сверкающих, только что использованных гильз 7,62 калибра, окровавленная тряпка и заплесневевший подсумок.

Нас звали на пресс-конференцию, но я пошел вдоль улицы, чтобы осмотреть продолжение выставки. Рядом с магазином писчебумажных и аптекарских товаров был магазин радиоаппаратуры. Я заглянул внутрь. Полки были пусты, но на полу лежала груда разбитых магнитофонов фирмы «Нэшнл панасоник», разбитые транзисторные радиоприемники, пластинки, батареи, кассеты. Тут же рядом, в антикварной лавке, стоял ящичек с палочками старой китайской туши. Я не мог совладать с любопытством и сунулся туда, не обращая внимания на крики охраны и переводчиков.

С прилавка свисал, словно негодная тряпка, шелковый свиток, на котором неизвестный мандарин выписывал столетия назад какие-то мысли или изречения. Сверху, меж золотых и пурпурных кистей, виднелась этикетка с ценой: 3500 американских долларов. Это была не подделка. Почти никто не владеет ныне таким искусством каллиграфии, нет такой туши и кистей.

Нижняя часть полотнища лежала на каменном полу лавки. На ней человеческие испражнения. Правый угол почти совершенно истлел, и легко было понять почему. На шелковом свитке почти тысячелетней давности лежал перевернутый автомобильный аккумулятор с открученными пробками. Серная кислота вытекла и разъела шелк и золотое шитье.

В глубине лавки, среди разбитых полок с выбитыми стеклами, виднелась груда старательно разбитых фарфоровых статуэток улыбающегося Будды, какие-то раздавленные миски и облитые мочой манускрипты.

XLIX. Нашим первым собеседником был Ван Сон, мэр Пномпеня, член народно-революционного совета. Он сердечно приветствовал нас от имени совета и выразил удовлетворение по поводу того, что товарищи из социалистических стран смогут собственными глазами увидеть, какой страшный вред причинила народу Кампучии кровавая клика Пол Пота — Иенг Сари. Население столицы составляет в данный момент восемьсот человек. Руководство страны призывает прежних жителей города постепенно, именно постепенно, возвращаться. Город понемногу оживает, но это неимоверно трудное, неимоверно сложное дело. Преступная клика Пол Пота — Иенг Сари практически уничтожила городское хозяйство: почти всю электрическую сеть, водопроводные фильтры, водозаборные станции на Меконге и обоих рукавах реки, телефонную сеть, автобусный парк, промышленность. Немногочисленные колодцы отравлены трупным ядом, есть трудности с водой. Продовольствие рационируется, но в данном кругу можно сообщить, что администрация лишь распределяет запасы, оставленные полпотовцами, а их немного, и вскоре власти столкнутся с проблемой снабжения. Поэтому разрешено вернуться только тем жителям, которые необходимы городу и имеют свой запас продовольствия. Разумеется, они могут поселяться только в тех районах города, где им можно гарантировать полную безопасность. «Вредные элементы» еще укрываются в пустых домах, случаются перестрелки. Это, разумеется, не для печати. Удалось частично восстановить уличное освещение в районе проспекта Монивонг: один из генераторов исправили вьетнамские саперы. К сожалению, не хватает горючего, поэтому генератор работает по два часа в день. Час утром, чтобы дать энергию заводу безалкогольных напитков, который мы сейчас покажем товарищам, и час вечером, чтобы хоть частично осветить главную городскую магистраль, скорее, впрочем, ради безопасности, чем для удобства. Настроение жителей хорошее, очень хорошее. Самая трудная наша проблема — это водоснабжение. Водопроводная сеть разрушена, и, когда работает генератор, даже в центре города трудно поддерживать напор воды до уровня второго этажа.