Песочные часы - страница 8
Сыщику показалось, что эти железные ребята просто над ним издеваются. Злость срывают, что от домино их оторвал.
Роботы, а такие нервные. А говорят, что они умные. Оттого их меняют каждые два-три года. Как они успевают наглости-то набраться за это время? И хоть бы каплю уважения имели к существу, которое их лет этак на пятьсот старше. Подумаешь, скорость мысли! Да у них эта скорость уже настолько мысль опережает, что гасит саму мысль, превращая ее в недомыслие! Так думал дважды майор, но не дал волю гневу, а даже пожалел ребят: такие сложные, а сторожами служат. Хотя, может, в этом и весь смысл отлаженной жизни: все проблемы решены, надо только время от времени вовремя заводить часы и следить за тем, чтобы кто-то не наткнулся на отмененные книги, из которых при желании высокий ум способен выудить даже проблемы. Ведь были же в прошлом проблемы — проблемы власти, проблемы пола, но первую заменили на демократию, а вторую на секс в интернете. Какие проблемы? Меньшинство, большинство, да кто об этом думает, когда никто друг друга не видит. Тут сыщик заметил, что его мыслительный процесс не служит пользе дела, и решительно вопросил:
— Вы мне ответ дайте, где он? Это первое. Второе: где он планету переворачивать собирается? Третье: как и зачем?
Роботы стояли квадратом и глядели друг на друга — отвечать или нет. Но быстро и одновременно поняли: если не отвечать, последуют другие бесконечные вопросы, покоя не будет, а если отвечать, дурак уйдет и оставит их в покое. Так и стоя квадратом, они ответили по кругу, то есть поочередно.
Первый:
— Здесь не три, а четыре вопроса. Начнем с конца: зачем? Мы же уже сказали: на место ставить! Значит, ему виднее, на месте планета или не на месте. Как только поставит, нам новые проездные документы выдадут, а то и так, бесплатно вращаться будем.
Второй:
— Как? Ну, уж он-то знает как. По закону рычага Архимеда, но не по внешнему, а по внутреннему. Архимед, как известно, исчислял песчинки. Вот Або Риген песчинка по песчинке все и перевернет! Песчинка — она счет любит. Третий:
— Планету будет переворачивать там, где есть песок, а движения песка как такового не происходит. То есть он в самих часах будет. Он же по песочным часам мастер? Там ему и место. Мы здесь тоже на часах, так сказать, часовые-почасовики, но это все условно. А у него все безусловно.
Четвертый:
— Следовательно, раз он в часах, — значит, внутри планеты. Планета ведь и есть главные песочные часы!
Т.Т.Бис стоял как вкопанный, ему даже показалось, что он по щиколотки увяз в песке и не может сдвинуться с места. Он хотел заговорить, но рот был словно забит песком, и он еле-еле выдавил:
— Он что, тоже из песка?
— Он-то? Кремень-парень! Монолит. Но и не без тонкости манер: сперва, чтобы песок из одного полушария в другое пропихнуть, попробовал даже не ершиком, а кисточкой, и только потом уже ломом!
— Ломом? — Сыщик опять схватился за голову, но руки не слушались его и не дотянулись до головы. — Как ломом? Из одного полушария головного мозга в другое? Ломом? Песок?
— При чем тут головной мозг! Головной мозг давно отменили, легковесен, непредсказуем, непортативен, уязвим и т. д. А это полушария планеты!
— Планета… — почти прошептал военнослужащий, привыкший до всего доходить своим умом, но только тогда, когда это его лично не касалось. — Лом… Против лома…
Он бросился бежать, вытягивая непослушные ноги из воображаемого песка.
— Как же я сразу не догадался, — корил он себя, торопясь к пожарному щиту. Ведь это же настоящий пожарный щит, а не наглядная агитация несгораемости хорошо обустроенного мира. Он вдруг задумался, хорош ли мир, на миг остановился, и в этот же момент с потолка обрушилась штукатурка прямо ему под ноги: еще бы шаг, и не сносить головы… Вот как хорошо вовремя задуматься, пусть даже неизвестно о чем… Он осторожно обогнул кучу, где сверкали звезды первой величины, то есть хрустальные болванки, которые были вмонтированы в имитирующий небеса непробиваемый потолок.
У пожарного щита в чем-то вроде неприкрытого саркофага дремал дежурный пожарный. Интересно, сколько лет может дремать дремучий пожарный, не принимая пищи и почти не дыша? Экономика жизни на грани с вечной памятью о расточительности предков… Растолкать пожарного удалось с большим трудом. Не без удовлетворения сыщик подумал: хорошо, что дважды майор, одного майора здесь бы не хватило… Не потому ли обитатели палат отмечали, что Або это одно, а Риген — другое, так что и тот за двоих один…