Песталоцци - страница 2
Дом, в котором родился Песталоцци
От природы Песталоцци был слабого здоровья и рано начал обнаруживать ту исключительную впечатлительность, ту почти болезненную восприимчивость к различными явлениям жизни которые сделали его в дальнейшем человеком с обнаженными нервами. Его эмоциональность была ярко выражена уже в самом раннем детстве. Чувства, а не размышления, эмоции, а не логика, характеризовали маленького Песталоцци, так же как эти же черты впоследствии определили практическую деятельность известного всему миру Генриха Песталоцци. Десятки и сотни прочитанных книг, — сказок, романов, сборников мифов и т. п. — развили его воображение, его фантазию, и это наложило печать на все его развитие Бесхарактерное воспитание в атмосфере ласки, доходившей до сентиментальности, в атмосфере морализирования, переходившего в мистику, также способствовало тому, чтобы воспитать из Песталоцци человека мало практичного, мечтателя, фантаста, самоотверженно стремящегося к красивым, благородным, хотя бы и неосуществимым целям Маленький Песталоцци рано проявлял полное пренебрежение ко всему тому, что в данный момент его не интересовало, но зато он отдавался целиком тому, что затрагивало его чувство, что действовало на его воображение.
Все то, что требовало серьезной, постоянной, хладнокровной, рассудочной работы, тщательного наблюдения и исследования, было трудно для него. Сила Песталоцци и тогда была в области чувства, в области стремительных порывов его натуры, но не в основательном, хладнокровном расчете Он был добр до самозабвения, он был впечатлителен до истерики и слез, вспыльчив до исступления — горячее, пламенное сердце билось в этом тщедушном, слабом, некрасивом ребенке.
Он рано стал чувствовать боль, страдания других людей, он не мог пройти равнодушно мимо какой-нибудь несправедливости, мимо какого-нибудь несчастья. Его сердце требовало действия, помощи тем. кто был несчастен, кто страдал. Исключительная эмоциональность натуры, соединенная с нервозностью, воображение, доходящее до фантазерства, заставляли его делать поступки, вызывавшие общее недоумение Встретив на окраине города нищего, он отдавал ему серебряные пряжки с ботинок, так как у него в этот момент с собой не было денег. Когда он сталкивался с несправедливостью, он смело выступал против: он бешено кидался на сильнейших, он дерзко говорил правду в глаза старшим. Немудрено, что как позже во время практической деятельности, так и в юности он не знал равнодушного к себе отношения тех людей, с которыми он сталкивался. Над ним или насмехались, или его любили горячо и крепко.
Выше было сказано что Песталоцци время от времени посещал своего деда пастора. Эти помещения имели то огромное значение, что они рано познакомили Песталоцци с бытом швейцарских крестьян. находившихся тогда в исключительно тяжелом положении. Эго было время знаменитого первоначального накопления капитала, ог которого так страдало прежде всего крестьянство. Та характеристика. которую за несколько десятков лет до этого дал французским крестьянам Ла-Брюер. без особого преувеличения могла быть применена и к крестьянам швейцарским. Ла-Брюер, как известно, писал: «видишь каких-то диких зверей, самцов и самок, рассыпавшихся по полю, черных, багровых, совершенно сожженных солнцем, привязанных к земле, которую они взрывают и перепахивают с непобедимым упорством: у них как будто бы членораздельный язык, но когда они поднимаются на ноги, то у них оказывается человеческое лицо. — и в самом деле это люди. На ночь они удаляются в берлогу, где живут черным хлебом, водой и кореньями. Они избавляют других людей от труда сеять, пахать и собирать, чтобы жить, и поэтому заслуживают права не есть тот хлеб, который ими посеян».
Уже в эти годы Песталоцци проникается живейшим чувством и симпатией к крестьянам, уже в эти годы в нем предчувствуется будущий идеолог крестьянства, будущий народник со всеми его реакционными и прогрессивными чертами. Его тянули к себе крестьяне, он проводил в их семьях много времени и часто выходил вместе с ними в поле и помогал им в их работе.