Петербург – 1914 – Петроград. Хронологическая мозаика столичной жизни - страница 20
. К свадьбе Надежда Михайловна от приемного отца получила в дар особняк на Большой Морской ул., 52 (ныне – Дом архитектора) и миллион рублей деньгами.
От отца Половцова унаследовала имение с дачей на Парусинке, на правом берегу Наровы, близ двух принадлежавших Штиглицу мануфактур. Здесь барон проводил лето и в построенной им Троицкой церкви (ныне восстановлена и действует) его похоронили.
После смерти Штиглица, дом на набережной в 1887 году продали великому князю Павлу Александровичу за 1,6 млн руб., вдвое дешевле, чем он обошелся прежнему хозяину. Сразу после покупки архитектору М.Е. Месмахеру поручили обновление жилых комнат в восточной части великокняжеского дворца. Из них на первом этаже сохранился кабинет с резным дубовым украшением стен и потолка и со скульптурным обрамлением камина.
На втором этаже поперечного флигеля во дворе архитектор Н.В. Султанов оформил в древнерусском стиле домовую церковь. Идею оформления подсказал великий князь Сергей Александрович, брат и лучший друг владельца дворца. Как и Сергей, Павел Александрович был глубоко верующим человеком.
Вел. кн. Мария Павловна с братом вел. кн. Дмитрием
Стилизованную утварь для храма сделала мастерская П.А. Овчинникова, часть привезли из Греции, откуда приехала принцесса Александра Георгиевна (1870–1891), невеста великого князя и, кстати, его двоюродная племянница по своей матери – великой княжне Ольге Константиновне. 17 мая 1889 года, за месяц до венчания, церковь освятили во имя святой мученицы царицы Александры, чье имя носила новобрачная>16.
Правда, вместе прожить во дворце молодым пришлось недолго. Через два года после свадьбы Александра Георгиевна умерла при родах и ее супруг остался вдовцом с двумя детьми: дочерью Марией, она позднее выйдет замуж за шведского кронпринца Вильгельма, и сыном Дмитрием, женившемся в эмиграции на богатой американке Одри (Анне) Эмери. В этот период Павел Александрович командовал лейб-гвардии Конным полком, казармы которого находились неподалеку от дворца. Он любил лошадей, кавалерийскую службу и никогда не занимал больших государственных должностей.
Павел, по словам великого князя Александра Михайловича, «пользовался успехом у женщин и был очень интересен в своем темнозеленом, с серебром, доломане, малиновых рейтузах и ботиках гродненского гусара»>17. Как вспоминала Мария Павловна, «отец был высоким, широкоплечим. Голова небольшая, округлый лоб, слегка сдавлен к вискам <…>. Каждое слово, движение, жест несли отпечаток индивидуальности. Он вызывал к себе расположение всех, с кем доводилось общаться <…>, с возрастом он не утратил своей элегантности, жизнерадостности и мягкосердечия»>18. Павла Александровича любили за тактичность, добрый нрав и за неучастие в дворцовых интригах. Прекрасный поколенный портрет великого князя написал в 1897 году В.А. Серов.
Представить семейную обстановку во дворце можно по рассказу Марии Павловны о Рождественском сочельнике. «Когда мы были одеты, за нами приходил отец. Он подводил нас к закрытым дверям зала и делал знак. Свет в зале выключали, двери распахивались. Перед нашими восхищенными глазами в громадном темном зале появлялась волшебная елка с горящими свечами. Сердца замирали, и мы с трепетом входили вслед за отцом. Он снова делал знак, темнота исчезала; вдоль стен появлялись столы, покрытые белыми скатертями, а на них – подарки»>19. Хозяин дворца предпочитал домашний уют и светскую жизнь недолюбливал.
Овдовев, Павел Александрович через пять лет увлекся светской красавицей Ольгой Валериановной Пистоль-корс (1865–1929), у которой было трое детей от мужа-полковника. По воспоминаниям все той же Марии Павловны, ее мачеха «была красивая, очень красивая. Интеллигентное лицо с неправильными, но тонкими чертами, необычайно белая кожа изумительно контрастировала с темно-лиловым бархатным платьем, отделанным по вороту и рукавам кружевными оборками»>20. Хотя возлюбленная, а позже супруга повелевала мужем, он был с нею вполне счастлив.
Вероятно, ради Ольги комнаты (библиотека, гостиная, бильярдная, кабинет и др.) в западной половине нижнего этажа в 1897–1899 годах обновлены известной английской фирмой «Мейпл и К°», что стоило более 100 тыс. руб. Из Лондона привезли и установили резные панели из дуба и красного дерева для потолка и стен, мебель, книжные шкафы, бильярд и камины