Петкана - страница 35

Сорок шесть лет провела я в пустыне. Все напасти испытала я. И всем искушениям сатанинским подверглась. Нагая и босая, какой и явилась в мир сей, ибо моя ветхая одежда в конце концов полностью истлела и рассыпалась прахом. Ни от стужи, ни от зноя, ни от ветра, ни от диких зверей, ни от песчаных бурь не ограждала я себя ничем иным, кроме как верою и покровом Пресвятой Богородицы.

Единственным человеческим существом, которое встретила я в пустыне, уже под конец моей земной жизни, был старец Зосима. Бог послал Его ко мне, чтобы напоследок причастить меня Пречистого Тела и Честной Крови Господа нашего Иисуса Христа. А спустя некоторое время — предать песку мой прах. Историю же моей жизни — поведать міру.

Рассказ мой поучителен для всех, ибо свидетельствует о том, сколь милостив к нам Господь, принимающий покаяние даже от самых закоренелых грешников. Равно как и о том, что любой из них — при искреннем и чистосердечном раскаянии — способен достичь Царствия Небесного. Пусть помнят об этом те, кто поминает меня в день моей памяти, первого апреля. Иначе мое покаяние не принесло бы пользы никому, кроме меня самой. Я же хочу, чтобы и другие люди вкусили сих добрых плодов.

Такова была я. Параскева же была совершенно иная. И пока я сопровождала ее по знакомому мне пути — через Иордан, а после сквозь пески пустыни Нефуд, — мне казалось, что трудно было бы отыскать более несхожую пару странниц, чем мы с ней. Я, которую называют величайшей раскаявшейся грешницей Нового Завета. И она — чистейшее создание, с твердостью выдержавшая все искушения, по примеру Господа нашего Иисуса Христа.

«Зачем она послана в пустыню?» — спрашивала я. Но ответа так и не получила.

Ибо только Богу ведома конечная цель каждого замысла. Наше же дело — с радостью принимать волю Его. И стремиться исполнить предначертанное.

Пустыня! Бесконечность, необозримая, как Промысл Божий. Безбрежный простор, который когда-то был морем и который, возможно, снова станет им, если будет на то воля Вседержителя, определяющего всему облик, содержание и смысл существования.

В пустыню отправилась я по призыву святой Марии Египетской.

«Пора, — молвила она, явившись мне во сне — там, где я обрела мир в душе, найдешь его и ты».

И знала ее житие, страдания и подвиги в пустыне. И поняла, что она — вестник Божией воли. Едва первый утренний свет пробился из мрака ночного, я оставила своих спящих спутников и двинулась на восток, навстречу восходящему солнцу. В пустыню.

Я захватила с собой только самое необходимое: Библию, иконы Господа нашего и Его Пречистой Матери, мех с водой и единственный хлеб. Я отправилась в путь с великой радостью, ибо шла туда, куда Он повелел мне. Радость эта хранила меня от мысли о злых людях и диких зверях, чьей добычей я могла бы стать. Со мной была и моя вера, укреплявшая меня, позволявшая нести мои нехитрые пожитки, святыню и тяжесть собственного тела сквозь раскаленный зной, под палящим солнцем, по песку, который буквально обжигал ноги.

Мой путь длился много дней.

Я чувствовала, что где-то впереди меня ждет дом, в котором Господь назначил мне провести долгие годы жизни в любви и согласии с Ним. Но не знала точно, где это. Ни того, куда я иду сейчас и где сделаю привал. Я просто шагала по горячему песку — вперед и вперед, от сумерек до ночной тьмы, от зари до полудня; иногда целую ночь напролет — и понимала, что другого пути у меня нет и не будет.

Но сердце мое все-таки было слабым сердцем человеческим. Подверженным беспокойству, страхам и сомнению. Мне не забыть той минуты, когда, обернувшись назад, я впервые обнаружила всюду вокруг себя абсолютно одинаковый пейзаж: совершенно безжизненное песчаное пространство, окаймленное лишь синевой горизонта.

Сердце мое затрепетало от внезапного страха, потрясшего все мое существо. Мне почудилось, что чьи-то грубые и жесткие пальцы шарят в моей утробе, словно хотят вырвать из меня нечто.

«Господи!» — слезно взмолилась я.

«Господи», — повторяла я непрестанно. То было единственное слово, которое я могла произнести в те минуты.

Сейчас я понимаю: то был решающий час. Час выбора и моей свободной воли. Когда человек может сам выбирать свой последующий путь.