Петля для мага - страница 24

— Ромка, вставай, — тряс его за плечо Костя.

— Что произошло? — Роман по встревоженному тону брата понял, что что-то случилось.

— Отец в аварию попал.

— Жив? — Романа обдало жаром.

— Жив, но, похоже, дело плохо.

Через минуту Роман уже был на ногах полностью одетый, а ещё через две, они влезали на заднее сиденье автомобиля, потеснив охранника. На переднем уже сидела мама. Сергей поставил на крышу полученную не совсем законно мигалку, и они с рёвом понеслись по шоссе. По дороге видели место аварии, но останавливаться не стали.

Больше всего в больницах Роман с детства ненавидел запах больничной еды. Ему казалось, что это запах самой беды. Когда Роману вырезали аппендицит, он не мог ни есть, ни пить пока находился в корпусе. Несмотря на мерзкую декабрьскую погоду, дождь со снегом при сильном ледяном ветре, Рома выходил с мамой на улицу, чтобы съесть, принесённое ей из дома. Вот и сейчас, едва они миновали окошки приёмного покоя, этот запах ударил ему в ноздри, и он даже не понял, а почувствовал — пришла беда.

Через стеклянную дверь они увидели, как сбившись с рабочего ритма, засуетились врачи. Повинуясь минутному порыву, Роман забрал у матери мобильник и набрал телефон Аристарха.

— Жди в операционной, — коротко сказал колдун.

Роман, было, смутился от такой нетривиальной команды, но тут же понял, чего от него хотят. Он опустился на неудобное кресло в вестибюле и отключился.

Под потолком их было трое. Роман не сразу узнал в зыбких очертаниях третьей фигуры черты своего отца.

— Придержи его, не дай улететь, — скомандовал Аристарх и скользнул вниз, где, расслабив плечи от неудачи, стояли четыре фигуры в зелёных халатах.

Немного не долетев до лежащего на операционном столе тела, он выставил вперёд ладони, и из них к умирающему заструилось зеленоватое свечение похожее на холодное пламя. Через несколько секунд колдун вернулся под потолок и толкнул вниз фигуру отца. Она плавно приземлилась на тело и всосалась внутрь. В то же мгновенье ожили приборы и засуетились изумлённые медики, переговариваясь хриплыми от волнения голосами.

Роман очнулся и убедился, что никто не заметил его недолгой отключки. Тут из дверей вышел хирург и торжественным голосом сообщил, что самое страшное позади. Мать с Костей стали благодарить его и бога, а Роман думал о том, вспомнит ли отец их встречу под потолком операционной.

Несмотря на уговоры, мама и один из охранников остались с отцом, а Костя и Роман ринулись выяснять, что случилось. Разбитый «Фольксваген» отца, как раненый зверь, припал на одно колесо, развернувшись поперёк обочины. Казалось странным, что внутри машины человек не только не превратился в кровавую кашу, но и сумел выжить. Рядом на обочине стоял красный седельный тягач практически не пострадавший. Костя подошёл к милиционерам, охраняющим место аварии, и предъявил удостоверение.

— Быстро вы, — козырнув, заметил лейтенант, — я уж думал, нам до конца смены загорать придётся.

— Но я никого не предупреждал, что приеду сюда, — озадаченно сказал Костя. — В «Фольксвагене» ехал мой отец.

— Сочувствую, товарищ подполковник, — согнал с лица улыбку гаишник. — Нашему начальству звонили из вашего ведомства, сказали, что забирают это дело себе и выслали группу. Мы тут ждём, а следователь наш, который на это ДТП выезжал на посту мается на посту в двух километрах отсюда.

Костя черканул на бумажке номер своего телефона и подал лейтенанту.

— Если кто появится, передайте. А мы на пост.

Следователь, востроглазый молодой человек очень похожий на менеджера среднего звена, не так уж и маялся. Он и полноватый капитан пили чай с печеньем и о чём-то увлечённо беседовали. Только что громко смеявшийся капитан мгновенно согнал с лица улыбку, увидев двух гражданских, входящих в его резиденцию.

— Посторонним сюда нельзя, — строго сказал он, вставая из-за стола.

— Мы не совсем посторонние, — успокоил его Костя, предъявляя удостоверение.

— Виноват, товарищ подполковник, — стушевался милиционер и кивнул в сторону приятеля. — Вам к нему.

Костя сразу признался следователю, кто они такие, но тот оказался нормальным парнем и рассказал братьям всё, что знал.