Петр Пятый - страница 24

Но вернемся к периоду расцвета компании. Нестор Шуфрич знал о моем опыте работы в отрасли и пригласил поработать вместе. Я особо не раздумывал, прежде чем согласиться, поскольку мне предложили хороший процент с продаж. На старте переговоров я уже смекнул, что рано или поздно вокруг предприятия развернется многоуровневая и многолетняя борьба, которая достойна отдельного внимания в этой книге.

Газодобыча — прибыльный, но сложный и рискованный бизнес.

Сиюминутную выгоду из него не получишь, и для того чтобы преуспеть в этом деле, нужны большие инвестиции. Но при больших деньгах, вложенных в развитие, риски очень велики, так как дорогостоящая геологоразведка не всегда может верно оценить объемы залежей газа под землей. В таком случае бурение одной скважины — это риск ценой в 5-10 миллионов долларов.

Газодобыча — охотничье ремесло. Можно пробурить скважину — и купить кота в мешке. Иными словами, вложиться и не найти ничего. Именно по этой причине долгое время в Украине никто, кроме государства, не занимался этим бизнесом.

Стоит отметить, что в прежние времена при низких ценах на газ это было просто невыгодно, и поэтому олигархи в основном, как принято говорить, «сидели на трубе», то есть жили за счет импорта и перепродажи относительно дешевого российского газа.

Со временем рентабельность добычи нефти и газа начала расти, и в отрасль зашли серьезные игроки — созвездие имен: Ринат Ахметов, Вадим Новинский, Арсен Аваков, Виктор Пинчук, те же Шуфрич и Рудьковский. Все они обладали небольшим промыслом в этой сфере, однако у всех был хороший аппетит. Они мечтали стать миллиардерами за счет добычи углеводородов, а без политики тут не обойтись. Классическая схема: коль скоро богатство — это власть, всякая власть тем или иным способом прибирает к рукам богатство. Политика всегда заходит туда, где появляются большие деньги. Интерес политики к бизнесу со всеми вытекающими последствиями и особенностями украинского бизнеса: откаты, уклонения от уплаты налогов, рейдерство, примитивный лоббизм.

К счастью, в борьбе за прибыль «Нефтегаздобычи» я принял участие лишь косвенно. Доли в компании у меня не было — я участвовал в реализации газа. С Нестором Шуфричем мы сотрудничали по следующей схеме: я финансировал бурение, а прибыль от продажи добытого топлива мы делили между собой. Я был своего рода инвестором, поскольку делил с акционерами, Шуфричем и Рудьковским, не только прибыль, но и риски.

Честно говоря, перспективная компания с мощным потенциалом досталась плохим хозяевам. Владельцы «Нефтегаздобычи» постоянно интриговали и скандалили, что сказывалось на стабильности работы предприятия. За время работы с акционерами мне приходилось заниматься не столько развитием бизнеса, сколько дипломатией — «разруливать» междоусобицы Шуфрича и Рудьковского, стараясь наладить между ними цивилизованный диалог, чтобы они развивали, а не ломали бизнес. Ведь все мы были прежде всего заинтересованы в том, чтобы зарабатывать деньги. Однако в итоге оба владельца потеряли компанию, а Рудьковский вдобавок лишился репутации и вообще выехал из страны.

Если бы украинский кинематограф был жив, то мог бы создать об истории «Нефтегаздобычи» остросюжетный триллер, да и целый сериал, вроде «Охоты на изюбра». А все началось с Порошенко.

Мало кто помнит, что первым бизнесменом, положившим глаз на эту компанию, был именно Петр Алексеевич. В 1997 году активы будущей «Нефтегаздобычи» принадлежали государственному предприятию «Полтаванафтогазтехология» — структурному подразделению НАК «Нафтогаз Украина». Однако летом 1997-го Порошенко взял их под свой контроль по классической для того времени схеме частно-государственного партнерства.

Такая себе цивилизованная форма рейдерства для ушлых бизнесменов, когда создается некое закрытое акционерное общество, часть акций которого достается частному лицу, а другая часть остается в собственности государства.

При этом фактический контроль над предприятием попадает в руки бизнесмену, а роль государства становится декоративной. Через подставных лиц Порошенко создал частно-государственное ЗАО «Укрнафтогазтехнология», которому и перешла значительная часть активов государственного предприятия «Полтаванафтогазтехология»: 65 % акций этого ЗАО отошли фирмам «Укргазсинтез», «Укрэнерготехнологии» и «Голубая магистраль», связанным с Порошенко, 35 % остались в собственности у государства, предприятие утратило контроль над своим имуществом.