Петтер и красная птица - страница 20

Он уложил вещи в потёртый кожаный чемоданчик, щёлкнул замком и протянул мне маленький ключик.

— Жалко всё-таки, — вздохнул он. — Жалко, что тебе надо убегать. Ну, ладно, теперь ты хоть снаряжён как следует и можешь смело отправляться навстречу приключениям. Тут вот ещё кое-какие мелочи на дорогу. Положишь в карман.

Он дал мне две плитки шоколада и пачку нюхательного табака. Я сунул всё это в карман куртки, где у меня лежал деревянный поросёнок. Туда же отправились ещё накладные усы.

— Шоколад — очень питательный продукт, — сказал он. — У лётчиков в карманах всегда полно плиток шоколада, на случай, если, например, рухнешь на какой-нибудь необитаемый остров или ещё что. Нюхательный табак — отличное оборонительное оружие против носорогов или там тигров. Вдунешь ему щепотку прямо в нос, когда набросится, — и всё. Он расчихается, и уже с места не сможет двинуться. Самое верное средство. Накладные усы могут пригодиться, если тебе вдруг нужно будет замаскироваться.

— Спасибо тебе, — сказал я. — Ты настоящий друг. Ну, мне, наверное, пора.

— Да, пора, — сказал он. — Жалко всё-таки. Как же теперь с тренировками нашего Могиканина? Трудновато нам будет.

— Передай привет Бродяге, — сказал я и постарался проглотить комок в горле. — Ну, пока!

Я взял чемоданчик и подошёл к окну, за которым была ночь, темнота и неизвестность. Тут я на минутку задержался. Стаффан положил руки мне на плечи. Вид у него был очень грустный.

— До встречи! — крикнул он мне вслед, когда я уже вылез в окно и пошёл, крадучись, по росистой траве. — увидимся, когда народится новый месяц!

С потёртым дорожным чемоданчиком, сплошь обклеенным этикетками иностранных отелей, отправился я в путь в дальние страны.

Луна теперь вышла из-за туч. Но света от неё было немного. Деревья у дороги отбрасывали бледные тени. Сколько ни иди дороге не будет конца. Дороги выходят на дороги, которые ведут к другим дорогам. Вся земля — сплошная сеть дорог, больших и маленьких. Только подумаешь про все эти перепутанные дороги — и ноги отказываются идти.

Я и правда уже начал уставать. Чемодан оттягивал руку. Иногда мимо с шумом проносилась машина, и фары освещали местность вокруг. Я уже вышел из посёлка. Здесь были луга и поля, пшеница и рожь. Стояли спящие лошади, неподвижные, как чучела в музее. Деревянные домишки и сараи были похожи на чёрные кубики, рассыпанные на плоской доске земли.

Я свернул на одну из боковых дорог. Мне надоело каждый раз спускаться в канаву, когда мимо проносилась машина. «ЛЕСНОЕ ХОЗЯЙСТВО» было написано на дорожном указателе. А, какая разница, подумал я. Всё равно уже пора было искать себе ночлег.

Лёгкий ветерок донёс до меня какой-то едкий запах. Я понял, откуда этот запах, когда увидел вывеску, на которой было кое-как намалёвано: «ЗВЕРОФЕРМА БРАТЬЕВ ПЕРСОН НОРКИ — ЛИСЫ».

Сама звероферма была расположена немного выше по склону. Одиннадцать длинных низких деревянных построек вроде свинарников, только вместо стен металлическая сетка. Жестяные крыши блестели в лунном свете.

Я прошёл мимо деревянных ящиков с обрезками мяса, над которыми вились и жужжали мухи. Из клеток слышалось какое-то попискивание, будто там сидели птицы. Когда я проходил мимо, я видел светящиеся зелёные точечки глаз в темноте. Этот тяжёлый запах, эти странные звуки, эти мерцающие в темноте глаза — будто я сам попал в такую вот металлическую сетчатую клетку, из которой уже не вырваться. Я уже еле шёл, до того я устал. Ноги были как ватные. В голове шумело. Все эти последние ночи я не высыпался, и только теперь вдруг почувствовал, до чего же мне хочется спать.

Немного в стороне от дороги я увидел какую-то старую-престарую машину, которая была поднята на деревянные подставки. Это был «опель-капитан». Вокруг уже поднялись целые заросли — малина, ивняк, рябинки. Я открыл дверцу и посветил внутрь фонариком. На полу валялись пивные бутылки, а за задним сиденьем — несколько бутылок из-под водки.

Ясно, что здесь уже и до меня ночевали.

Я устроился на заднем сиденье. Будильник я вытащил из чемодана и поставил на переднее сиденье. Я завёл на полседьмого. «Пять часов всё-таки посплю», — подумал я. Деревянного поросёнка я пристроил рядышком. С ним было уютнее.