ПГТ Крапивное. Том второй - страница 9
Неважно траншее за влажностью почвы.
Налево, не сбей проходящих машин.
Бульвар за углом и приветлив заочно.
Застынь на минуту. Одна из причин —
Наряд проверяет твои документы
Мужей низкорослых, в широких плечах,
Ты чем-то похож на свои же приметы.
Проверят, свободен, отходишь на шаг
И слышишь хлопок за спиною. Ещё раз.
Ещё. Нарастают, как грохот трибун.
Какая-то всё же есть незавершённость.
Какая? Но схватишь букета гарпун,
И ну его нюхать. Поймался, голубчик,
И бис покричат, и уронят декор,
Затянут в кумир для массовок орущих,
Истычут венками, роняя попкорн.
30.03.18
«Тщедушным проблеском зелёным…»
Тщедушным проблеском зелёным
Идём посмотрим, не шуметь,
Из текста выхвачен соломы
Ароматический сюжет,
Но это в будущем, тюльпана,
Пока намечен стебёлок.
И хорошо, что не поляна,
Где цвет и запах — всё врасплох,
И всякий гриб, и даже мох
Там одинаково прекрасны,
А здесь прекрасно одинок.
Пробил солому стебелёк,
Пойдём смотреть, учиться краскам
Самостоятельным, безбрачным,
Не по анютинские глазкам,
Блистать росой и ликом мрачным,
Пока весна, покуда тихо,
И живность словно бы слепа,
И начинающий тюльпан
Стоит пока ещё без лика,
Идём учиться ладить с лихом,
Несчастных братиев толпа.
Орда сестёр цветастых юно,
Ватаги детские с нытьём.
Пусть это Рим, а мы как хуны,
Увидишь сам, когда придём.
31.03.18
«Оно и правда как в пустыне…»
Оно и правда как в пустыне.
Не обманул исправник в письмах.
Кто не вдовец, те холостые,
Гоняют блошек ненавистных,
Гнев не минует дочерей,
Встарь нарожали штабелями,
А днесь приказано — старей,
Они и справились, сгуляли
Былую бёдрость и начёс,
Хотя б какого им поганца
Не врал исправник, обошлось
Без осложнений женихаться.
Писал, не дрогнула рука,
Но написал, и пол — зыбучий.
Пожалуй, в средние века
Меня б сожгли на всякий случай
31.03.18
«Поторопись, вот-вот закроют…»
Поторопись, вот-вот закроют.
Их ждут галушки и кисель.
Бывали крупные герои,
А это малый твой музей.
Под невеликую зарплату
Порядки ценит тихий люд.
Надгробье, яма и лопата.
Вот на ладони поплюют,
Работа спорится, закрыли.
Почин галушки потребить.
Ресницы лёгкие, как крылья,
Пусть это крылья, так и быть.
1.04.18
«В той символической пустыне…»
В той символической пустыне
Читай, конверт под сургучом,
Кто были встречен, опостылел,
Почти забыт и тем прощён.
Подобно, родственник
нежданный,
Бранясь и пачкая паркет,
Пуд панталон разложит ванной,
На подоконнике — котлет.
Подобно, ночь стоит посуда
От жирной пищи и густой,
Открою форточку, оттуда —
Такой же веет чистотой.
Бросаешь фразу, две недели
Не растворяется, висит,
Все прощены, все надоели,
Закрою форточку, сквозит.
1.04.18
«Что ж, растуманилось. Напротив…»
Что ж, растуманилось. Напротив
Не йдёт из кухни персонаж.
Чего им пишется в блокноте?
Желаем знать?.. Какая блажь.
Бери бинокль. Давай посмотрим.
«Подняли жалованье. Много.
Вот не к добру же. Отравлён,
Не исключаю, от хот-дога.
Глядел в окно. Микрорайон
Как будто вспорот жирным боком,
Оттуда рвань, и виден штырь.
Когда, итак, всё будет плохо.
Единым выходом — не жди.
Растёт же вредная колючка,
Не напрягаясь про верблюд.
И рыба — славная севрюжка,
Пока её не подают,
Весьма спокойна в водной массе…»
Дрожит бинокль у чтеца,
Ещё посмейся, я согласен,
Микрорайон шатается.
1.04.18
«Так, может, скажет им? Приспичит…»
Так, может, скажет им? Приспичит,
Когда само, то в чём пикантность?
Бродить в потёмках, не обгадясь, —
Подобный метод половинчат.
Тебе то что, с тебя как с гуся,
Небось от вечности в мозолях.
«Во снах» — отставить. Не торгуйся.
Здесь панихида, а не сонник.
Пускай не всё. Хоть полсюжета.
Ту часть про «мусорный загашник»,
Где облака в Париже летом, —
Гниющих склад, а не парящих.
Давай покажем им хотя бы
Тень изнутри на что прибита.
Опять «не время»?.. Ты как баба,
Мой волосатый. Дать на бритву?
1.04.18
«Ворочался, метался, не спалось…»
Ворочался, метался, не спалось,
Каков испанец, там мне и сиеста,
Где врёт, начальник тела, сколиоз,
Что взял отгул из комнаты, авось,
Я спрятался, но кто-то выдал место.
Меня поймал и в рот изобличал,
Запретный торт, сурово щуря вишни,
По циферблату весь его колчан
Носился, грубо кухню стрекоча,
Чтоб вышла ночь, а мы в неё не вышли.
Мой верный стол и тот запретный торт,