Пиджак с погонами - страница 10

Потом уже я слетал на несколько дней в Уфу к родителям и повидал бывших однокурсников. А вернувшись в Москву занялся вплотную несколько неожиданным делом. Рано-рано утром я уезжал на Таганскую площадь и там вместе с несколькими студентами довольно постоянной компанией дожидался открытия театральной кассы модного театра. В разговорах я не скрыл, что нынче служу в лейтенантах на Дальнем Востоке. Но ходил я, как и они, в майке и джинсах, так что мои слова были приняты за треп. В итоге я добыл несколько пар билетов и вот мы с женой пошли на первый из спектаклей. Она, конечно, сцедила молоко и оставила инструкцию своей маме. А я надел парадную форму, дело-то было на 9-е мая и мы шли на знаменитый спектакль «Павшие и живые». Когда мои коллеги по добыванию билетов нас увидели, то чуть не упали — оказывается и вправду офицер!

Но всему хорошему приходит конец, как и плохому. Через несколько дней я опять отправился в Домодедово, поцеловав жену и погладив малыша. Теперь контакты с женой опять были только через междугородный телефон. Я брал талон на почте, а на службе в удобное для Москвы время с учетом семичасовой разницы заказывал разговор. Особенно это удачно получалось в дни моего дежурства по части. Мальчик рос и это, естественно, давалось не совсем легко его матери. Я-то обо всем узнавал только из разговоров.

Я не сидел всё время только у себя в части. Раз в месяц я ездил в Белогорск в семидесяти километрах, где Политотдел спецчастей Белогорского гарнизона проводил семинары пропагандистов. Я был в своей части единственным комсомольцем, а такой случай, оказывается, предусмотрен уставами ВЛКСМ и КПСС, я стал членом нашей парторганизации без права голоса и выполнял ихние задания. Моя обязанность была проводить с коммунистами занятия по полагавшейся на тот год полиэкономии. Я об этом подробнее пишу в другом месте, но было вот такое развлечение с ночевкой в гостинице, совместным ужином вместе с другими семинаристами в ресторане и крупным трепом.

Еще примерно раз в месяц мне надо было ездить километров за пятьдесят в областной центр Благовещенск на сверку выдачи горючего военным частям на городской базе Союзнефтепродукта. Да и в свои свободные воскресенья я иногда ездил в город просто посидеть в областной библиотеке. Останавливался я всегда в новой по тому времени гостинице «Юбилейная» на берегу Амура «с видом на культурную революцию». Мне там нравилось, хотя Благовещенск был, конечно, городком совершенно довоенного вида. Что и понятно. Война изменила не только лицо городов, через которые проходил фронт, но и городов Урала, Сибири и Средней Азии, куда шла эвакуация людей и заводов из Европы. А здесь же этого не было.

Кстати о библиотеке. С ней связан несколько неожиданный эпизод. Я как-то заказал по межбиблиотечному абонементу альманах «Ангара» 1968 года. Ни я, ни девочка из библиотеки не знали об изъятии альманаха из библиотек и заказ отправился в Ленинку. Когда я месяца через три зашел в этот отдел, то оказалось, что там есть присланный из Москвы пакет на мое имя. Когда вскрыл — там оказалась электрокопия конкретно «Сказки о Тройке». Получается, что политика Партии-Правительства вовсе и не пользовалась такой 100-процентной поддержкой населения, как все думали. Во всяком случае там где она касалась Братьев Стругацких. Ну, а я заимел такую копию. Потом много лет спустя я давал ее почитать младшему брату в Уфу и она пропала. Что-то он рассказывал смутное про изъятие ее Органами, но его рассказам на эту тему я никогда особенно не верил.

Были у меня еще и поездки по ревизиям складов горючего поменьше, чем наш, в разных частях округа. Нашему майору присылали из Штаба тыла округа письменные поручения. Но он на такие выезды был решительно не настроен. Он и вообще был занят более всего тем, что ждал, наконец, отставки и отъезда к жене и сыну в Симферополь, где у него был давно построен домик. Крым, Кубань и прибалтийские республики были, как вы знаете, любимыми местами, где оседали отставные офицеры, составившие в итоге заметную часть их русского населения. Отчасти ведь это и объясняет недавний энтузиазм крымчан по поводу ухода из Украины на Мать-Родину, где их пенсии были намного выше.