Пингвин Тамино - страница 2

Тамино откашлялся.

— Мне грустно, — с трудом выдавил он из себя.

Кит подгреб поближе к валуну, на котором сидел Тамино, и задумчиво посмотрел на маленького пингвина.

— Как же тебе помочь? — спросил кит. — Ведь не могу же я тебя тут так оставить, ты ведь опять начнешь слезами обливаться и превратишь всё в рассол.

Тамино тяжело вздохнул.

— Это я из-за принцессы Нанумы, — сказал он, совладав с собой, — дочери Большого Императорского Пингвина. Я расстроился из-за того, что ей никто не может помочь. Никто-никто. И я не могу ей помочь, вот что грустно.

— А почему ты уверен, что не можешь ей помочь? — удивился кит и пустил фонтан.

— Потому что я всего-навсего маленький пингвин! Разве ж мне справиться с большелапыми?! И где они водятся, эти большелапые, я тоже не знаю… Где искать принцессу? — Тамино готов был снова расплакаться, но удержался.

Кит тяжело вздохнул и опять пустил фонтан. Потом еще один и еще. Тамино был уже весь мокрый от китового дождя.

— Как тебя зовут, малыш? — спросил кит.

— Тамино. Пингвин Тамино, — дрожащим голосом ответил новоявленный друг принцессы Нанумы.

— А я Эфраим, — представился кит. — Слушай меня внимательно, дружок. Я редко даю советы, потому что люблю плавать и нырять, а не болтать. Ты говоришь, 9 что ты маленький. Это верно. С виду ты невелик. Но ты можешь сделать великое дело. Если отправишься в путь. Хотя «если» тут ни при чем. Ты уже в пути!

— В пути? — удивился Тамино. — Что вы хотите этим сказать, господин Эфраим?

— Я хочу сказать, что у тебя нет выбора, малыш. Твои слезы тому доказательство. Они привели тебя сюда. И ты пойдешь дальше. Чтобы найти любовь. А вместе с ней ты найдешь и принцессу Нануму.

— Любовь… — эхом отозвался Тамино. — А что такое любовь?

— А вот с этим ты должен разобраться сам. Потому что любовь у всех разная. Если найдешь свою любовь, то найдешь и Нануму. — С этими словами Эфраим махнул хвостом и исчез под водой так же неожиданно, как и появился.

Тамино остался один. Посидев какое-то время, он поднялся и отправился домой. Он решил спросить у мамы, что это за штука такая — любовь. Он всегда спрашивал маму, если чего-нибудь не понимал. А сейчас ему как никогда нужен был ее совет.

— Любовьлюбовьлюбовьлюбовь… — бормотал он по дороге, боясь забыть новое слово.

После ужина, когда папа-пингвин уселся смотреть вечерние новости, а мама-пингвиниха мыла посуду, Тамино решился, наконец, поговорить о том, что его волновало.

— Мама, а что такое любовь? — осторожно спросил он.

— Любовь — это самое прекрасное на всем пингвиньем свете, Тамино! Любовь — это… когда внутри все так… ворохается и… шурумбурумится… И хочется, чтобы это никогда не кончалось.

— А когда у меня заворохается? — нетерпеливо спросил Тамино.

— Ну не знаю… Когда найдешь свою любовь, тогда и заворохается, — ответила мама. — Всё, пора спать. Я тебе свежие льдины постелила, давай-ка справляться. — Она поцеловала Тамино в макушку и пожелала ему спокойной ночи.

Всю ночь Тамино не мог глаз сомкнуть. Он лежал и думал о том, что сказала ему мама: «Когда найдешь свою любовь…» Вот и Эфраим говорил что-то похожее. Тамино ворочался с боку на бок на своей ледяной кровати, и мысли о любви все никак не шли у него из головы. «Найдешь, найдешь, найдешь…» — стучало у него в мозгу. Стоп! «Найдешь»! Ведь чтобы найти, надо искать. Вот именно, искать! Нужно идти искать! Верно… Идти… Как это сказал Эфраим? «Ты уже в пути…»

Тамино вскочил с постели. Он пойдет искать любовь. Решено. Сердце отчаянно билось. Или ворохалось? Наверное, это и есть то самое великое дело, которое под силу даже маленькому пингвину, если он следует голосу сердца.

Тамино быстро нацарапал клювом на ледяном полу записку маме и папе: «Пошел искать любовь. Вернусь, когда найду. И освобожу принцессу Нануму».

Он выскользнул за дверь и остановился на пороге дома. Первый раз в жизни он оказался глубокой ночью на улице. Один-одинешенек.

Вокруг стояла звенящая тишина. Добродушная толстощекая луна освещала мягким светом бескрайние снежные просторы.

Тамино взобрался на ближайший холм, чтобы сориентироваться, в каком направлении ему лучше двигаться. Где же искать ее, эту самую любовь?