Пионеры Русской Америки - страница 17

Шелихов старался возбудить у островитян стремление учиться и перенимать культурные привычки. Любопытно замечание английских офицеров: увидев, как туземцы раскланиваются с ними при встрече, снимая шляпы, они были уверены, что этому их научили русские. Да и сам капитан Кук, познакомившись с алеутами на Уналашке, был восхищен их честностью и миролюбием: «Склонен думать, что эти качества отнюдь не природные… обладают они ими благодаря общению с русскими».

Со временем усилия Шелихова начали приносить плоды; туземцы, перенявшие некоторые черты новой жизни, стали с насмешкой относиться к собратьям-невеждам. Пресекая ссоры между своими работниками, Шелихов не упускал случая показать и остальным аборигенам, что любой мир лучше войны: «Защищая же их людьми моими от набегов на них диких из других мест, дал им почувствовать, сколько приятно жить в покое, ибо после сего не отваживались их неприятели делать на них нападения».

До зимы постарались поставить дома и соорудить крепость, на первых порах «плетневую». Но и это далось «с великим трудом» – приходилось часть людей держать часовыми: пока одни строили, другие охраняли. Шелихов распорядился «караулы в гавани и по всем артелям наиосторожнейшия иметь», ружья чистить, а начальникам артелей еженедельно проверять их чистоту и исправность, кто не будет выполнять – штрафовать. Не умеющих стрелять – обучить, «а за непонятность и пренебрежение стыдить с отлучением из артели». Секрет огнестрельного оружия все должны были «накрепко» сохранять от туземцев.

Когда построили крепость, Шелихов завел правило не выходить из нее по одному и без оружия, и все последующие годы в Русской Америке его соблюдали неукоснительно. Тот, кто отступал от него, расплачивался жизнью.

Весной, едва прогрелась земля, начали копать огороды, посадили привезенные с собой семена, вспахали землю и посеяли хлеб. Шелихов отметил: «Есть хорошие и годные к хлебопашеству земли, в чем я и самыми опытами удостоверился, сеяв ячмень, просо, горох, бобы, тыкву, морковь, горчицу, свеклу, картофель, репу и ревень». Из всего перечисленного не уродились лишь просо, горох, бобы и тыква – поздно посадили. Но опыты вскоре пришлось прекратить: случился неожиданный подъем воды, и море затопило грядки. Подобные агрономические опыты проводил и святитель Иннокентий на Уналашке и пришел к неутешительным выводам: в сыром климате при слишком коротком лете успевают вызревать разве что репа, редька, морковь и свекла, а у картофеля клубни мелкие.

Когда по осени собрали урожай, Шелихов велел накормить овощами конягов; по его словам, новая еда им очень понравилась – «крайнюю почувствовали охоту». Но, по многолетним наблюдениям мореплавателей и миссионеров, ни земледелие, ни скотоводство не увлекли местных жителей, а огородничество привилось гораздо южнее, в Калифорнии. Здешние же племена еще долго жили тем, что давали им море, река и лес.

Команда Шелихова так же, как и туземцы, ловила рыбу, била на льду сивучей, моржей, тюленей, запасала жир. Хлеба, конечно, не хватало, но выходили из положения разными способами. Джеймс Кук расхваливал кулинарные способности промысловиков на Уналашке: «Русские обладают искусством из посредственной снеди изготовить вкусные блюда. Мне очень понравилось приготовленное ими китовое мясо; недурной заменой хлеба служит им пудинг или пирог из лососиной икры, тщательно взбитой и обжаренной».