Пир попрошаек - страница 23

— Моя леди больна, — упрямо повторила служанка и повернулась к мадам спиной. Лайам и Кессиас обменялись взглядами. Они оба чувствовали себя весьма неуютно.

— Бекула! — прикрикнула, вконец рассердившись, вдова.

Зареванная леди Окхэм вновь застонала.

— О-о… Сделай, что она говорит, Бекка, прошу тебя… Я не вынесу этого крика!

Бекула резко выпрямилась, отшвырнув полотенце.

— Как прикажете, леди.

И она с наглой ухмылочкой двинулась к выходу, чуть было не задев бедром госпожу Присциан. Лайам и Кессиас едва успели посторониться.

Когда рассерженная служанка ушла, госпожа Присциан подступила к племяннице и увещевающим тоном сказала:

— Дуэсса! Здесь господин Ренфорд и мастер эдил. Ты должна с ними поговорить.

— О-о, тетушка Трэзи, пожалуйста, пусть они придут позже! — захныкала та, не поднимая лица от подушек. — Я не могу принять их сейчас!

Дуэсса пошевелилась, и ее и без того короткое платьице задралось — причем куда выше, чем допускали приличия, если, конечно, о них можно было сейчас говорить. Лайам покраснел и повернулся к эдилу.

— Может быть, нам действительно прийти в другой раз? — шепнул он приятелю.

— Пожалуй, — пробормотал эдил растерянным тоном.

— Ну же, Дуэсса, перестань! Ты ведешь себя, как ребенок, — упрекнула племянницу тетушка. — Им надо с тобой переговорить, они ведь заняты поиском пропавшего камня!

— К черту камень! — простонала Дуэсса. — Меня сейчас вытошнит!

— Господа! — испуганно воскликнула вдова, поворачиваясь, но в комнате уже никого не было. Лайам и Кессиас рука об руку шагали по коридору.

— Мы навестим вас позже, — крикнул Лайам, обернувшись через плечо.

Ответом ему были характерные звуки. Леди Окхэм, похоже, и вправду стошнило.

— Девчонка здорово вчера набралась, — снисходительно ухмыляясь, сказал эдил, когда они покинули дом.

— Судя по всему, да, — буркнул Лайам. Его больше волновало неловкое положение, в которое ставила госпожу Присциан, нет, даже не взбалмошная Дуэсса, а вся ситуация в целом. Да, собственно говоря, не только госпожу Присциан, но и самого Лайама. Что-то уж очень быстро он начинал впутываться в личные дела своей будущей компаньонки.

Погода радовала. Солнце поднялось высоко и ярко светило. Ночной снег с мостовой уже успели убрать и сгрести в большие аккуратные кучи. Приятели остановились возле крыльца дома, из которого они вышли, невольно любуясь ухоженными и хорошо отделанными фасадами зданий, обступавших Крайнюю улицу. Возле самого большого строения, расположенного поодаль от них, стоял черный экипаж с золоченой резьбой на дверцах, запряженный парой вороных, лоснящихся на солнце коней. Мимо него как раз проходили двое богато одетых мужчин.

— Это дом Годдардов, — сказал Кессиас с оттенком гордости в голосе. — Знаете, у них есть свой театр. Настоящий театр, хотя и небольшой — прямо в покоях! Зачем, спрашивается, людям иметь свой театр?

— Здесь живут Антеурии, а здесь — Кессильваны, продолжал пояснять он, тыкая для наглядности в здания пальцем. — Это дом старого пня Рошария, — Кессиас поворотился в другую сторону, — а там — дом Клунбрассилов. Дальше построился Апельдорн. У него патент на торговлю во всех свободных портах, и он любит сорить деньгами.

— Где-то тут живет и Фрейхетт Неквер, — сказал Лайам, чтобы внести в разговор свою лепту. Он часто бывал в доме названного торговца, когда занимался расследованием убийства мастера Танаквиля.

— Да, верно. На улице Герцогов, за углом. В последнее время он что-то мало показывается на людях, — Кессиас прокашлялся. — В двух домах от него обитает Рейф Кэвуд. Правда, отсюда не видно, — добавил он, когда Лайам повернулся, чтобы взглянуть. — Граф Ульдерик также живет за углом, но чуть ниже, рядом с заведением Герионы…

Гериона содержала публичный дом, куда эдил однажды привел Лайама, надеясь добыть там кое-какие сведения.

— Надо же! Такое соседство…

— Н-да, соседство… хотя ничего общего с борделями Муравейника, раз уж у нас с вами пошел такой разговор.

— А где проживают Фурзеусы?

Кессиас поразмыслил немного, потом сказал:

— По-моему, ближе к площади. По соседству с «Белой лозой». Они не столь состоятельны и родовиты, как пытаются изобразить из себя.