Пирамиды: загадки строительства и назначения - страница 4

Второй комплекс подобных пирамид находится в Мероэ, новой столице Мероитского царства (295 г. до н.э. – 350 г. н.э.). Эти пирамиды имели совершенно иные пропорции по сравнению с египетскими и были гораздо меньше их по размерам. Средняя длина стороны их основания равна около 10 м, высота не превышает 20 м, а угол наклона стен составляет 65-70 градусов.

Еще одной характерной чертой мероитских пирамид, отличающей их от египетских, является размещение этих гробниц. Они сгруппированы в комплексы и расположены так тесно одна рядом с другой, что расстояние между ними часто не превышает нескольких десятков сантиметров.

Строго говоря, мероитские пирамиды уже настолько сильно отличаются по масштабам и стилю от своих предшественниц, что обычный анализ заканчивается на пирамидах XII династии.

Рис. 5. Пирамиды в Мероэ

Такова принятая египтологами история пирамидостроения. Однако немало исследователей сомневается в ее достоверности, и на их стороне оказываются весьма серьезные факты.

Один из основных «аргументов» египтологов, датирующих пирамиды Гизы IV династией, – утверждение «отца-основателя истории» Геродота. И даже попытки детализации этого строительства вплоть до настоящего времени вращаются в официальной версии вокруг информации из его сочинений.

Собственно, все сводится лишь к очень небольшому отрывку текста, в котором Геродот называет строителями пирамид Гизы непосредственно фараонов IV династии: Хуфу, Хафра и Менкаура; приводя при этом греческие варианты их имен: Хеопс, Хефрен и Микерин.

Вот, что он пишет о Великой пирамиде:

«…до времени царя Рампсинита …при хороших законах, Египет достиг великого процветания. Однако его преемник Хеопс вверг страну в пучину бедствий. Прежде всего, он повелел закрыть все святилища и запретил совершать жертвоприношения. Затем заставил всех египтян работать на него. Так, одни были обязаны перетаскивать к Нилу огромные глыбы камней из каменоломен в Аравийских горах (через реку камни перевозили на кораблях), а другим было приказано тащить их дальше до так называемых Ливийских гор. Сто тысяч людей выполняло эту работу непрерывно, сменяясь каждые три месяца. Десять лет пришлось измученному народу строить дорогу, по которой тащили эти каменные глыбы, – работа, по-моему, едва ли не столь же огромная, как и постройка самой пирамиды. Ведь дорога была 5 стадий длины, а шириной в 10 оргий, в самом высоком месте 8 оргий высоты, построена из тесаных камней с высеченными на них фигурами. Десять лет продолжалось строительство этой дороги и подземных покоев на холме, где стоят пирамиды. В этих покоях Хеопс устроил свою усыпальницу на острове, проведя на гору нильский канал. Сооружение же самой пирамиды продолжалось 20 лет».

«А Хеопс, в конце концов, дошел до такого нечестия, по рассказам жрецов, что, нуждаясь в деньгах, отправил собственную дочь в публичный дом и приказал ей добыть некоторое количество денег – сколько именно, жрецы, впрочем, не говорили. Дочь же выполнила отцовское повеление, но задумала и себе самой оставить памятник: у каждого своего посетителя она просила подарить ей, по крайней мере, один камень для сооружения гробницы. Из этих-то камней, по словам жрецов, и построена средняя из трех пирамид, что стоит перед великой пирамидой…»

Уже в самом начале повествования о Великой пирамиде «главный авторитет» истории допускает грубейшую ошибку: дело в том, что другое имя упоминаемого Геродотом Рампсинита – Рамзес II, и таким образом Геродот называет Хеопса – фараона IV династии преемником фараона аж XIX династии, «промахнувшись» почти на полторы тысячи лет.

Историки не любят вспоминать о данной оплошности основателя их науки, хотя современный школьник за нее тут же получил бы «двойку». Рассказ же о проституции дочери Хуфу (Хеопса) историки вообще считают откровенным домыслом, называя его скромно «некоторым преувеличением».

Стоит отметить, что еще античные авторы весьма скептически относились к Геродоту. Диодор обвинял его: «он подал своим читателям вместо правды невероятные истории и мифы для того, чтобы польстить их инстинктам». А Лусиан называл Геродота и вовсе «лжецом»…