Пират - страница 23

— Как мы можем это изменить?

— Очень просто, — сказал Бейдр. — Нужно лишь оставить Израиль в покое. Это ведь всего лишь узкая полоска земли посреди наших стран, не более чем блоха на спине слона. Какое зло могут они нам причинить?

— Они не останутся навсегда блохой, — возразил Салах. — Беженцы со всех концов Европы едут туда тысячами. Самые подонки. Они не будут довольны тем, что у них есть. Еврей всегда хочет все.

— Нам это пока не известно, — добавил Бейдр. — Возможно, если бы мы отнеслись к ним по-братски и работали бы с ними вместе на благо наших стран, помогали, а не противостояли им, то и узнали бы о них кое-что другое. В древности говорили, что могучий меч может свалить дуб одним ударом, но не может рассечь плавающий в воздухе шелковый шарф.

— Боюсь, теперь уже поздно говорить об этом, — сказал Салах. — Крики наших братьев, стонущих под их игом, раздирают наши души.

Бейдр поежился.

— Америка об этом не знает. Она знает лишь то, что малый народ, крохотный народ в миллион человек живет посреди враждебного ему мира, который превышает его числом в сто раз.

Самир согласно покивал.

— Много есть такого, над чем следует подумать. Проблема очень сложная.

— Да не сложная она! — резко возразил Салах. — Попомните мои слова, со временем все вы увидите, что я был прав. И тогда мы объединимся, чтобы уничтожить их.

Самир посмотрел на другого своего зятя.

— А что ты об этом думаешь, Омар?

Молодой врач смущенно закашлялся. Он был неимоверно застенчив.

— Я не политик, — сказал он. — Потому я в самом деле не задумываюсь над этими вещами. В университетах Англии и Франции, где я учился, было много профессоров евреев. Они были хорошие врачи и хорошие учителя.

— Я того же мнения, — согласился Самир. Он посмотрел на Бейдра. — Надеюсь, на завтра у тебя нет никаких планов?

— Я дома, — ответил Вейдр. — Какие еще планы могут у меня быть?

— Хорошо, — сказал Самир. — Потому что завтра мы идем на обед к Его превосходительству принцу Фейяду. Он желает отпраздновать твое восемнадцатилетие.

Бейдр был озадачен. После его дня рождения прошло несколько месяцев.

— Его превосходительство здесь?

— Нет, — сказал Самир. — Он в Алайхе. Отдыхает в окружении своей семьи и свиты. На завтра мы приглашены к нему туда.

Бейдр достаточно хорошо знал причину, даже не задавая вопросов. Придет время, и отец сам все ему скажет.

— Я с удовольствием, отец.

— Вот и отлично, — улыбнулся Самир. — А теперь, может быть, вернемся к твоим сестрам и матери? Они жаждут услышать твои рассказы об Америке.

Алейх представлял собой горную деревушку в тридцати милях от Бейрута. Здесь не было ни промышленности, ни торговли, ни земледелия. Ее существование оправдывалось единственным предназначением: удовольствия. По обе стороны главной улицы, проходившей через центр деревни, тянулись рестораны и кафе, приманкой в которых служили восточные танцовщицы и певцы со всего Ближнего Востока. Западных туристов здесь недолюбливали, и тут их видели редко, а то и вовсе не видели. Развлекались здесь богатые шейхи, принцы и бизнесмены, приезжавшие сюда покутить и отдохнуть от строгих моральных догм и скуки их собственного мира.

Здесь они могли предаваться всему, чего не могли себе позволить дома. Они могли пить ликеры и вкушать деликатесы, для них запретные по суровым законам ислама. И наиболее важным было, пожалуй, то, что здесь они гостевали инкогнито. Не имело значения, насколько хорошо мог знать один посетитель другого, он никогда его не узнавал и не заговаривал без приглашения.

Шел одиннадцатый час вечера, когда лимузин Самира остановился перед самым большим и богатым кафе на этой улице. Соответственно своему положению, принц Фейяд снял на ночь все заведение целиком. Было бы ниже его достоинства позволить его гостям смешаться со случайными посетителями. Он был абсолютным монархом на участке суши размером в тысячу квадратных миль, граничившем с четырьмя государствами — Ираком, Саудовской Аравией, Сирией и Иорданией. То, что его владения вклинивались в каждую из этих стран, было не важно, потому что благодаря этому каждый мог без помех проникать на любую территорию и преспокойно стряпать всякие козни и создавать проблемы для соседей. Бабка Бейдра приходилась теткой принцу Фейяду по отцу, и на правах кузенов королевской семьи Аль Феи были вторым по знатности семейством.