Пиратский остров; Молодые невольники - страница 11

. Сначала я подумал, что на острове есть еще какой-то охотник, но рассмотрев привязь, сделанную из дикого винограда, понял, что челнок оставили здесь несколько месяцев тому назад. Вероятно, это было какое-нибудь негодное, гнилое, брошенное или забытое судно.

В раздумье я рассматривал берега этого небольшого заливчика и заметил другие следы пребывания здесь человека, хотя и несвежие. В одном месте земля была несколько утрамбована, как будто здесь часто приставали к берегу, вокруг валялись куски грубого полотна, применяемого для упаковки хлопка, в другом месте лежала куча золы.

Следы в таком уединенном месте очень меня заинтересовали, и я несколько минут их рассматривал, раздумывая, кто бы мог здесь быть.

Однако, так и не решив этого вопроса, я вынужден был продолжить путь к своему челноку. Я снова стал продираться сквозь чащу и, дойдя до берега, окликнул Джейка. Тот отозвался, и я пошел на голос и вскоре был уже возле челнока.

– Мой очень доволен, масса, что вы вернулись целый и невредимый, – сказал негр на своем ломаном языке, когда я сел в челнок.

– А разве что-то могло случиться? – спросил я, удивленный его тоном и той поспешностью, с которой он отчалил от берега.

– О, на этом острове нечисто!

– Как «нечисто»?

– Не знаю, масса, не знаю. Но говорят, что ночью там видели дьявола. Мне самому это говорили рабы массы Брэдли. Его плантации недалеко отсюда, по другую сторону, только никто из его негров сюда не ходит.

– Так откуда они это знают?

– Не знаю, масса, не знаю. Никто не решается ходить на этот остров. Только это уж точно, что дьявол часто здесь высаживается.

Теперь я понял, почему мой черный спутник ехал со мной с такой неохотой.

Я лишь посмеялся над его суеверием и стал упрекать негра, почему он не сказал мне этого раньше, ведь я мог получше осмотреть это любопытное владение дьявола.

Потом я подумал о криках орланов, о царствующей на острове темноте, о лагуне и челноке, привязанном на берегу; мне вспомнились эти переплетенные лианами и испанским мхом ветви, и я перестал удивляться суеверию бедных негров соседних плантаций и страху моего спутника.

Мрачный вид этого места мог легко внушить ужас суеверным по природе чернокожим. Но, очевидно, брошенный челнок и другие следы, которые я заметил, могли бы при более тщательном осмотре подсказать мне, кто же тот демон, который, по мнению Джейка и его знакомых с плантации Брэдли, облюбовал это мрачное место.

Во время нашего долгого плавания Джейк успел порассказать мне много любопытного о Нате Брэдли и его плантации.

Жилище Ната Брэдли было расположено на большом острове, образуемом Миссисипи и ее прежним руслом. Река эта часто меняет русло; оба ее берега, в особенности правый, изрыты бочагами, заливами, лагунами и каналами. Вода то исчезает из них, то появляется снова, то роет новые, как будто по капризу, но так или иначе покинутое русло или лагуна всегда превращаются в тинистое стоячее болото.

На таком-то острове и поселился Нат Брэдли. Одно, впрочем, удивляло моего спутника: как «Масса Брэдли», приехав с двумя или тремя рабами, в короткий срок смог раздобыть стольких, что их оказалось больше, чем у сквайра Вудли в Теннесси? Он скупал рабов везде, где они продавались, даже таких негров, которых по непригодности к работе уже никто не хотел покупать. Но он умел их держать в руках, и с его плантации негры никогда не убегали. Иногда они уходили оттуда на ночь, но утром всегда возвращались.

А ведь они легко могли укрыться где-нибудь в окрестностях, и никто не подумал бы выдать их господину. Очевидно, тут была какая-то загадка.

Эти сведения очень заинтересовали меня, так как дополняли те, которые я собрал раньше; но мне еще интереснее было узнать, какого рода отношения существовали между Брэдли и Генри Вудли. Я уже знал, что они были близкими друзьями, но мне хотелось понять, почему.

Я уже настолько узнал здешние нравы, что мне было известно, как мало придается здесь значения нравственности того или другого плантатора. Колонисты, поселившиеся на древней земле индейцев-чоктавов, были далеко не рыцари без страха и упрека. Без страха-то они, пожалуй, и были, но их безупречность была, во всяком случае, сомнительна. Для них богатства и умения искусно владеть револьвером вполне хватало для того, чтобы признать человека достойным уважения. А Нат Брэдли был как будто создан для того, чтобы блистать в обществе Виксбурга и его окрестностей.