Пираты Карибского моря. Сундук мертвеца - страница 23

– Джек, письма... Отдай их мне, – напомнила капитану Элизабет.

– А ты попробуй меня убедить, – ответил он с ухмылкой.

Элизабет замялась, а потом развернулась спиной к несносному пирату, похлопывавшему себя по карману. Норрингтон стоял неподалеку, внимательно следя за их разговором. Когда Элизабет проходила мимо, он с удивлением заметил, как уголки ее губ поползли вверх.

– Любопытно... – произнес он, идя на шаг позади губернаторской дочки. – Были времена, когда я отдал бы что угодно, лишь бы вы вот так улыбнулись, думая обо мне. Хоть один раз.

При этих словах, подразумевавших, что она могла влюбиться в капитана Джека, Элизабет окаменела.

– Не понимаю, что вы имеете в виду, – холодно заметила она.

– Отлично понимаете, – не сдавался Норрингтон.

– Не говорите ерунды. Я просто доверяю ему, вот и все.

– A-а, – бывший командор кивнул и развернулся, чтобы уйти. Но напоследок он решил подбросить девушке пищу для размышлений. – А вы никогда не задумывались, как ваш нареченный попал на борт «Летучего голландца»?

Уилл вышел на главную палубу «Летучего голландца». Часть команды играла в кости.

Юноша постоял рядом, пытаясь вникнуть в правила.

– Я ставлю десять лет! – с жаром воскликнул Маккус.

Другой матрос тоже поставил десять лет, и игра началась. Все наперебой называли цифры, потом старпом заглянул под перевернутый стакан, где таились игральные кубики.

– Четыре и пять, – уверенно сказал он.

– Лжец! – воскликнул его партнер по игре. Маккус, выругавшись, поднял стакан. Ему выпали тройка и пятерка.

– На что они играют? – спросил Уилл у догнавшего его отца.

– У нас осталось только одно, – вздохнул Прихлоп, – годы службы.

– И что, можно вызвать на поединок любого члена команды? – задумчиво поинтересовался Уилл.

– Любого, – подтвердил Прихлоп.

– Тогда я вызываю Дэви Джонса! – дерзко провозгласил юноша.

Команда умолкла, и на палубе, словно по волшебству, появился сам морской дьявол.

– Вызов принят! – сказал он, пристально разглядывая своего будущего противника. – Но имей в виду, я принимаю только самые серьезные ставки.

– Я ставлю сто лет службы, – последовал ответ Уилла.

– Нет! – вскричал Прихлоп.

– На что играем? На твою свободу? – осведомился Джонс.

– На свободу моего отца, – сказал Уилл. Он по наивности думал, что на собственную свободу играть нет смысла. Юноша не считал себя пленником, ведь он не знал, что Джек заложил морскому дьяволу его душу.

– Согласен, – ответил Джонс и уселся за стол напротив Уилла. Капитан «Голландца» бросил кубики первым. – Пропащий ты человек, – произнес он между делом. – Ты надеешься жениться на прекрасной девушке, но судьба навеки свяжет тебя узами с этим кораблем.

– Я сам выбираю свой путь, – возразил юноша.

– Это тебе только так кажется, – ответил Джонс. – Пять и три.

Уилл перевел дух и вымолвил:

– Пять и шесть.

– Лжец, – произнес Джонс, глядя ему в глаза.

Уилл показал кости. К изумлению всей команды, ему действительно выпало пять и шесть!

– Ловко проделано, мистер Тернер, – проворчал Джонс, собираясь уходить. Уилл выиграл первый раунд. Теперь его отец получил свободу. Но юноше этого было мало.

– Предлагаю еще одну игру! – вдруг воскликнул он.

Команда ахнула.

– Тебе не удастся обхитрить дьявола дважды, сынок, – предупредил его Джонс.

– Тогда ты ничем не рискуешь, – усмехнулся Уилл.

Борода Джонса беспокойно зашевелилась. Он терпеть не мог, когда его к чему-то понуждали.

– Что ставишь? – осведомился он, снова опускаясь на лавку.

– Свою душу, – ответил Уилл. – Если проиграю, буду служить тебе вечно.

– На что будем играть?

– Ты, помнится, говорил, что ставишь на кон только самое дорогое? – произнес Уилл, доставая тряпицу. – Я хочу получить вот это.

При виде рисунка Джонс пришел в ярость.

– Откуда ты узнал о ключе? – прорычал он.

– А вот это уже к игре не относится, – отрезал юноша.

Джонс нахмурился. Одно из его щупалец заползло под рубашку и вытащило ключ. Тот оказался прикреплен к цепочке, висевшей на шее. Это было Уиллу на руку. Теперь он знал, где капитан «Голландца» прячет ключ, однако юноша всеми силами пытался скрыть радость. Он опустил стакан с костями на стол рядом со стаканом Джонса, и вдруг по дереву грохнул третий стакан.