Пираты, корсары, рейдеры - страница 8

«Однажды король сидел в зале, где работал за столом, давая приказания. Случайно король поднял глаза, когда по залу проходил Васко да Гама. Он был придворным, человеком благородного происхождения… скромным, смышленым и смелым… Король задержал на нем свой взор, сердце его дрогнуло, он подозвал его, и, когда тот преклонил колено, король сказал: „Буду рад, если вы возьметесь совершить поручение, где придется много потрудиться“. Васко да Гама поцеловал руку короля и ответил: „Я, государь, слуга ваш и исполню любое поручение, хотя бы оно стоило мне жизни“».

Когда Гаспар Корреа писал свою книгу, он уже знал, чем закончилось путешествие да Гамы, и потому неудивительно, что сердце короля «дрогнуло» при виде скромного и смышленого придворного. Коль истинные обстоятельства назначения остались историку неизвестными, была избрана наиболее впечатляющая версия. Однако «случайно замечать» Васко да Гаму не требовалось. Если ему за три года до того поручали столь ответственное дело, как захват французских кораблей, значит, он был достаточно известен. Более того, в инструкциях да Гаме была дана полная свобода заключать мир, торговать, объявлять войну от имени короля Португалии. Из этого следует, что ему доверяли. А Бартоломеу Диаш, рассчитывавший на этот пост, был назначен комендантом крепости на Гвинейском берегу, откуда мало кто возвращался живым.

8 июля 1497 года корабли да Гамы «Святой Гавриил», «Святой Рафаил» и «Беррио» покинули Португалию. Матросы и офицеры знали, что идут в Индию. При подборе команд старались учесть печальный опыт экспедиции Диаша и не допустить бунта на кораблях. Уже в пути Васко да Гама заявил: «Отплывая из Лиссабона, я поклялся не поворачивать назад. Всех, кто заикнется об этом, выброшу за борт». Тем не менее мятеж поднялся буквально на следующий день после того, как корабли, обогнув южную оконечность Африки, приблизились к ее восточному берегу. Матросы собрались на палубе и требовали повернуть обратно. И хотя их предупредили, что бунтовщиков, потребовавших возвращения, король жестоко накажет, они полагали, что будущие наказания ничто перед опасностями незнакомого моря. Лишь один человек понимал, что возвратиться он не может, что возвращение означает конец всему: карьере, мечтам о богатстве и славе.

Шторм утих, мятеж удалось подавить, но тогда возник заговор. Решено было упрямого командира связать и идти обратно, но не в Португалию, а в Испанию, и оттуда просить короля о помиловании. К заговору присоединились и офицеры, в том числе капитан и кормчий корабля «Беррио».

Предупрежденный о заговоре, Васко да Гама явился на «Беррио», пригласил главных заговорщиков в каюту и велел заковать их в кандалы. С помощью пыток узнали имена других заговорщиков. Те также дали связать себя без сопротивления. А когда растерянные и обозленные матросы собрались на палубе, да Гама вышел к ним и сказал, что на корабле больше нет ни капитана, ни кормчего, так что некому вести корабль назад, и лишь послушное следование за флагманским кораблем может спасти матросам жизнь.

25 ноября португальцы увидели устье реки и стада на ее берегу. Пастухи-африканцы, встретившие португальские шлюпки, были любопытны, но не враждебны. Португальцы выменяли у них быка и с удивлением отметили, что вкус его мяса такой же, как на родине. Знакомое поражает сильнее, когда ждешь чудес. Высаживаясь на берег, матросы видели следы слонов и с опаской раздвигали кусты, ожидая встретить змею или льва. А через несколько недель бросили якорь у деревни, вожди которой, поднявшись на корабль, с презрением осмотрели бусы и дешевые украшения, восхищавшие их южных соседей. Они приказали привезти с берега тюки с материей, не худшей, чем у португальцев, и дали понять, что им приходилось видеть корабли покрупнее.

Португальцам стало ясно, что отсюда начинаются те места, куда они так стремились. Река, у которой вожди отказались от бус, была названа Рио де Бонш Сингалеж — рекой Добрых Признаков. А 1 марта 1498 года показались окруженные пальмами белые дома города Мозамбик. Здесь начиналась страна зинджей, известная по арабским рукописям уже с X века. Зинджи не представляли единого этноса — среди них были предки нынешних народов, говорящих на языках суахили и банту. Зинджи умели обрабатывать железо, добывали слоновую кость, выращивали зерно и занимались торговлей. В записках арабского автора XII века аль-Идриси город зинджей Малинди характеризуется как большой населенный пункт, возле которого находятся железные рудники. Железо, пишет аль-Идриси, уходит в Индию, «где оно продается за большие деньги, ибо пользуется большим спросом и составляет предмет многочисленных торговых сделок». Восточная Африка была тесно втянута в торговый оборот восточного мира. Оружие сарацинов, воевавших с европейцами, было сделано из железа, которое добывали и плавили в Африке, закаляли в Индии, ковали в Иране и Аравии.