Пираты Мексиканского залива - страница 34
– Можешь передать своему начальнику, – с величественным спокойствием ответил капитан, – что моряки, которые служат королю, моему повелителю, не знают слова «сдаваться», что испанцы не складывают оружия перед пиратами, а нашей жизнью и свободой вы можете распоряжаться, как вам вздумается, когда захватите нас в плен. Мы готовы умереть на службе его величества, но никогда не утратим чести ради собственной выгоды. Иди и передай все, что услышал.
Пират, не произнеся ни слова, повернулся на каблуках, сошел по трапу в шлюпку и вскоре снова был на корабле Моргана. Через мгновение облачко дыма поднялось над пиратским судном и первая пуля впилась в борт «Санта-Марии».
То был сигнал к сражению.
Пираты твердо решили завладеть добычей, испанцы готовились защищать свой корабль ценой жизни. Однако капитан «Санта-Марии» полагал, что до этого дело не дойдет. Он надеялся на свои пушки, на искусство своих бомбардиров и был уверен, что мгновенно потопит или же лишит оснастки все вражеские корабли.
Но еще не рассеялся дым первого залпа, как пираты пошли на абордаж. Они походили не на людей, а на свору бешеных псов. Вооруженные топорами и кинжалами, они карабкались на нос судна и бросались на испанцев, которые отчаянно защищались. Палуба была завалена трупами; люки, ведущие в трюм, – выбиты; повсюду хлестала кровь. Капитан, сраженный ударом топора, лежал на шканцах без чувств.
Пираты стали хозяевами «Санта-Марии де ла Виктория». Полчаса боя принесли им победу и первую добычу.
Бродели, вице-адмирал Моргана, первым ворвался на корабль. Забрызганный кровью, со взлохмаченными волосами, держа широкую саблю в правой руке, а пистолет – в левой, он повел своих людей к каюте капитана. Там укрылись Хулия, сеньора Магдалена и Педро Хуан де Борика. Живодер трясся от страха, женщины рыдали и молились. Пираты выломали дверь, и Бродели бросился к женщинам. Это была его военная добыча. Женщины принадлежали тому, кто первый захватит их, если только он сам не отдаст их своим подчиненным. Красота Хулии поразила вице-адмирала, несмотря на обуревавшее его яростное возбуждение. Эту добычу он не собирался делить ни с кем. Пират засунул пистолет за пояс и хотел уже схватить за руку помертвевшую от страха Хулию, когда неожиданно какой-то человек с силой оттолкнул его и громко воскликнул:
– Простите, сеньор! Эта женщина принадлежит мне!
Бродели в изумлении остановился, стараясь рассмотреть, кто этот дерзкий, осмелившийся перечить воле вице-адмирала. Но, не узнав его, отступил на шаг и схватился за саблю.
– Спокойно, сеньор, – продолжал незнакомец, – не обнажайте против меня оружия, это вам дорого обойдется.
– Да кто же ты! – воскликнул вице-адмирал, пораженный таким бесстрашием и хладнокровием.
– Антонио Железная Рука.
Бродели опустил оружие и скрипнул зубами.
– А почему эта женщина принадлежит тебе?
– Потому что это моя жена. Я посадил ее на корабль, когда был на Эспаньоле. Адмирал приказал мне поступить на испанское судно, вот почему и она оказалась здесь. Если бы не этот приказ, она была бы на одном из наших судов.
– Куда же ты везешь эту женщину?
– На Санта-Каталину или Тортугу, где мы вскоре должны обосноваться. Я имею на это право, я служу хорошо, я честно выполняю свой договор и вправе требовать уважения. Не правда ли, друзья? – спросил он, обращаясь к пиратам, которые с удивлением следили за неожиданной стычкой.
– Верно, он прав, – откликнулись все.
Бродели до крови закусил губу, стараясь скрыть свою ярость.
– А другая женщина? Эта-то, надеюсь, не твоя и ею мы можем распоряжаться!
Сеньора Магдалена побледнела, боясь, что она не попадет под защиту Железной Руки.
– Эта женщина, – торжественно произнес Антонио, – приходится моей жене матерью, а это ее муж. Все трое – моя семья, и она должна быть священной для моих начальников и товарищей. А если кто-нибудь посмеет проявить к этим людям малейшее неуважение, все мои товарищи встанут на их защиту, и оскорбитель погибнет, хотя бы он был самим адмиралом. Таков наш закон. Семью и честь каждого из нас защищают все, ибо если сегодня оскорбят меня, а все останутся равнодушны, завтра сами они окажутся жертвой, и все узы между нами будут порваны… Не правда ли, друзья?