Пища свирепых чад - страница 5

Да уж, в седельных сумках Хуан Фа едва ли нашлось бы сокровище, стоящее жизни единственного сына. Серебро — мягкий металл, у варваров оно ценится куда меньше, чем бронза. А пряности и опий… сомнительное подношение.

— У меня есть зуб дракона, найденный в Персии. Он стоит много лошадей.

Купец подошел к кобыле и вынул из сумки зуб дракона: почти в чи длиной, зазубренный, кривой, будто азиатский кинжал. Хуан Фа видел заключенный в камень драконий череп, откуда и выдернули зуб. Прежний владелец отполировал его, и древняя кость светилась, будто солнечный камень линхунь ху.

— Возможно, такая плата и умилостивит чародея, — отметил Чун Дэмин задумчиво. — Для него это большая ценность.

Четыре дня купец и монах шли за караваном по травянистой степи у края пустыни, ведя кобылицу в поводу. Раньше здесь паслось множество куланов, огромных диких быков, оленей; на них охотились гепарды. Но за последние двадцать лет прошло много караванов, с каждым годом все больше. Стада перебрались подальше отсюда, а злая язва убила оставшихся. Люди поговаривали, что караваны же язву и разнесли. Все знали: эта напасть передается вместе со шкурами умерших от нее животных.

Теперь рыжие равнины казались запустелыми, почти безжизненными. За два дня Хуан Фа заметил лишь несколько страусов и пару огромных слонов. Их люди императора умудрялись отлавливать и дрессировать для битвы, наводя ужас на врагов. На таких громадин варварам трудно охотиться. Страусы кажутся легкой добычей, но они слишком проворны, всегда успевают отбежать, стрелой их достать непросто. Повелители здешних равнин, слоны, весили раза в четыре больше недорослых индийских собратьев, а бивни имели ржаво-красные, длиною в три бу. Слоны-самцы иногда приходили в бешенство и даже нападали на людей.

Хуан Фа страшился идти мимо этаких чудищ и с караваном. Теперь же, когда он шел всего лишь с монахом и лошадью, соседство исполинов ужасало. Но, к немалому удивлению купца, огромные самцы лишь втягивали воздух хоботом и возбужденно хлопали ушами. Не били ногами о землю, не швырялись вырванной травой. Не нападали.

Все же путешественники держались от них подальше и старались отдыхать поменьше. Хуан Фа так спешил догнать караван, вернуться домой, к Янь, что не останавливался даже на ночлег, все шагал и шагал в темноте.

Монах почти не разговаривал. Упорно топал рядом, глядел перед собой, бормотал сочиненные на ходу стихи.

Хуан Фа же еле переставлял ноги, клевал носом, воображал сладость объятий Янь.

И вдруг увидел детей. Диких, свирепых.

Десятки их сидели вокруг костра в большой пещере. Истощенные создания: вспученные животы, кожа обтягивает кости. На голых спинах татуировки змееголовых ящеров. Лица — словно черепа с присохшей кожей, остро заточенные зубы.

Разные дети — от совсем маленьких, едва умеющих передвигаться, до без малого юношей и девушек. Почти нагие.

Двое заметили чужих, принялись толкать соседей. Те оборачивались, но показалось, что разглядеть пришельцев издали способны далеко не все.

Внезапно посреди костра явился чародей, словно выпрыгнув из пламени, — в красной яшмовой маске демона, в плаще из тигровой шкуры. Танцевал среди огня, ступал на раскаленные угли без видимого вреда для себя. В правой руке сжимал трещотку из черепа огромной кобры, в левой — драконий зуб. Чародей пел, танцуя, голос его дрожал, то затихая, то наливаясь силой, и полнился скорбью.

Дети хором выпевали непонятные слова, звучно били правым кулаком в левую ладонь, и казалось, все больше орочонов могут видеть Хуан Фа, ощущать его присутствие. Варвары оборачивались, всматривались с любопытством. Купец заметил, как у совсем маленькой девочки течет по подбородку слюна, сочится изо рта, полного острых клыков.

Вдруг чародей, прервав пение, прорычал заклятие — и швырнул драконий зуб сквозь мглу. Дремлющий Хуан Фа дернулся в кошмаре, стараясь уклониться. Зуб ударил плашмя в грудь.

Купец открыл глаза.

Остановился. Взбудораженное дурным сном сердце бешено колотилось в груди. Сказал себе: «Причина кошмаров — больная совесть. Пройдет время, и все забудется».

Вечернее солнце рождало огромные, уходящие вдаль тени. Хуан Фа оглянулся и увидел его, катящееся за край мира. Солнце висело под облаками, похожее на багровый зловещий глаз.