Письма Г. В. Адамовича И. В. Одоевцевой и Г. В. Иванову (1955–1958) - страница 6

. Большие восторги, но, по его мнению, в Поплавском ровно ничего не было и все раздуто. Затем что-то наврал о Зинаиде (или не все мое привел, так что вышло для нее обидно). Но это понятно: он когда-то у них был для интервью, а потом она написала статью «Наше убожество»^>65, даже с описанием его наружности. В «Русской мысли», по сведениям их главной сотрудницы Вольской, будет обо мне писать Глеб Струве^>66, и будто бы очень хорошо. Сомневаюсь, но все бывает. А ты пиши где хочешь – да «взгляд и нечто» можно и после обыкновенной рецензии, хотя бы в «Опытах».

Вольская все мне доказывала, что «Аризона» достойна только «Опытов» и что я должен ее рекомендовать Иваску. Теперь она наконец пристроила ее в «Русскую мысль». А то ведь сами понимаете – Иваск и «Аризона»! Она, кстати, пишет мне письма, что я «ушел из ее жизни» и все в этом роде. Кроме того, что я «перехожу из постели в постель», на что я ей написал, чтоб хотя бы ради изящного стиля забыла слово «постель». Но все это – entre nous^>67, пожалуйста, а то и так возни у меня с ней не оберешься, не знаю, в сущности, чего ради.

Ну, письмецо вышло длинное. Насчет переписки о поэзии, повелитель мира, ты неправ. Надо было бы это сделать. А если ты не согласен, что я больше писал «о ямбах», то и лучше: было бы меньше согласия и совпадений. Ямбы, голубчик, очень важны, хотя и не все в них дело. Как все у Вас? Почему Madame умолкла и даже не сделала приписки? Или прокурор помешал? Адреса Кодрянской я в Нью-Йорке не знаю^>68, но можно написать через Варшавского. До свидания. Да, забыл: вчера один студент, уверяющий, что «Воскресение» – очень скучная книга, говорит мне: «Вот я вчера всю ночь читал роман и… прямо замечательный! – Какой? – А как-то странно называется… “Оставь надежду…”^>69 и даже имени автора не знаю!»

Ваш Г. А.

104, Ladybarn Road Manchester 14

Дорогая Madame 6/XII 55

Получил сегодня Ваше письмецо и, видите, отвечаю сразу. Так что провалы в переписке из двух углов – не по моей вине. Спасибо, что наконец написали.

Отвечаю по порядку.

1) «Моцарт и Сальери»^>70. До меня дошли слухи, что это Яконовский. Но неужели и Нина^>71 приложила ручку? «И в подлости оттенок благородства»^>72 все-таки нужен бы! Меня удивило, что она мне эту статью прислала. Предлог был такой: что делать, как отвечать?! Я ее успокоил: ничего не надо, и мне действительно все равно. Не такое я еще читал. Все – таки я сомневаюсь, чтобы вероломство моей невесты могло дойти до этого – хотя были примеры (с Юрой), да и когда-то в «Русской мысли», еще до того, что ее там печатали, она будто бы со сторожем обо мне говорила Бог знает что (что немедленно до меня дошло). Ну, не знаю. Я, хотя и Сальери, вспоминаю свои стишки о графе Палене^>73 в таких случаях, но Вы их не помните, наверно. А что я – Сальери, это, кстати, совершенно верно. Но все-таки лучше Евангулова^>74.

2) Статья Гуля^>75. Я ее просмотрел, а журнал у меня со стола кто-то стащил (студенты), и не могу его найти. Видел, что очень лестно, но мнения «по существу» не имею. Но вообще я не поклонник Вашего друга Гуля и «сомневаюсь, чтоб». Да и Вы сами все знаете. Кстати, я сейчас с ним в переписке и не налюбуюсь его стилем, в смысле панибратства. А стишки Жоржа^>76 прочел и многое мог бы о них выразить, помимо само собой разумеющихся комплиментов и восторгов. Кстати, перебирая еще в Париже старые «Последние новости», нашел 8 или 10 своих статей о Жорже^>77, вопреки Яконовскому. Когда-то Лозинский^>78 (помню это хорошо, на каком-то Цехе или вроде, после смерти Гумилева) сказал, что нет на свете людей и литераторов более различных, чем Иванов и Адамович – при кажущейся близости^>79. Что совершенно верно.

3) Вижу, что «третьего» – ничего нет. Значит, оно и есть самое главное. «За жизнь», как говорил Рабинович. За жизнь особенно сказать нечего, кроме того, что дней через 12 надеюсь быть в Париже и крутиться в вихре света, главным образом монмартрского. Бес в ребре у меня по-прежнему. Здесь такие невероятные туманы, что я совсем скис: на днях заблудился в десяти шагах от дому и блуждал два часа, как в «Хозяине и работнике», коего Вы, верно, не читали. (Прочтите: sa vaut la peine!